Но вот первый голос был беспардонно прерван. Второй, ноющий и тоже недовольный, попытался спорить, и первый тут же сорвался, перейдя на громкий, злой шепот.
– А я сказал, заткнись и не вякай! – любопытно выражается мистер Дайсон. – Будешь делать, что я велел. – И оба голоса снова неразборчиво забубнили.
Любопытство разбирало. Кто же это ругается? Узнать голоса не было никакой возможности. Слишком много сил уходило на то, чтобы понять, что они там бубнят. Вот говорили бы по-русски – другое дело. В любом случае ни один из проживающих в замке так не разговаривал. Слишком уж резко и грубо звучал голос. С хамоватыми хулиганскими нотками. Отвязными, можно сказать. Законопослушные граждане таким тоном не разговаривают.
Господи! А может, это кто-то залез во дворец с целью грабежа? Только бы они не полезли на верхние этажи! Юля засуетилась, подпрыгивая на месте. Батюшки, что же делать?
Любопытство – страшная сила. Забыв о собственном спортивном убожестве, Юля присела на корточки и, распрямившись, как пружина, подпрыгнула вверх. С таким же успехом это могла проделать личинка, жирная и неповоротливая. Но азарт уже вспыхнул, и Юля, отойдя шагов на пять, с разбегу кинулась на штурм. На этот раз ей удалось зацепиться кончиками пальцев за край подоконника. Рама предательски скрипнула, голоса тут же смолкли. Успев разглядеть чей-то профиль, Юля кулем свалилась на землю, сломав ноготь, и, пытаясь на бегу принять вертикальное положение, понеслась прочь, прижимаясь к стене дома.
Когда она скрылась в густых зарослях ближайшей аллеи, голоса в доме уже смолкли. Свет погас, она даже не заметила, когда точно. Но в библиотеке явно никого уже не было. Спугнула! Отбежав подальше от окон, она постаралась уловить хоть какое-то движение внутри дома. Но все было мертво и тихо.
Но профиль она все же рассмотрела. Это был Кук. С кем же он разговаривал? Что за тип мог позволить себе в подобном тоне беседовать с ученым, чего бы тот ни натворил? Страх уже прошел. Главное, что это не воры. Но загадка осталась.
Юля еще немного поглазела на родные окошки и не спеша побрела к скутеру. Как ни странно, на душе стало легче. Свернув на широкую тисовую аллею, Юля залюбовалась кружевной тенью, падавшей на посыпанную гравием дорожку, словно покрытую изморозью лунного света, и, задумавшись, едва не наткнулась в темноте на что-то большое.
Хрипло вскрикнув, она отскочила и непроизвольно схватилась за сердце. Неизвестный тоже вскрикнул и присел от страха.
