— Лучше бы ты ее не снимал, — сказал Ленька.
Детсадовские воспоминания Егора были скудны и отрывочны. Он не помнил, нравилось ли ему ходить в детский сад или не очень. Кажется, все-таки — не очень. Он не помнил ни детей, с которыми ходил в одну группу, ни воспитателей, за исключением, разумеется, Татьяны Георгиевны. Зато он очень хорошо помнил само здание детского сада: оно было одноэтажное, желтого цвета, с резным деревянным крылечком, а вокруг росли деревья, высоченные, до неба, сосны, — или тогда они просто казались такими?
Из настенных росписей в том детском саду Егор помнил только одну, да и то, пожалуй, только потому, что она запечатлелась на заднем плане групповой фотографии. На стене были нарисованы парни в красных косоворотках и широких штанах, в руках они держали балалайки и вроде как пели, а девушки с длинными косами, одетые в расшитые сарафаны, водили хороводы среди стилизованных, белых в черную полосочку, кудрявых берез.
Арт а ля рюсс, — с усмешкой подумал Егор, вспоминая сие панно. — Иван Екатеринович сидел под развесистой клюквой и пил самовар с варениками…
Он вспоминал все это, стоя в коридоре другого детского сада, того, в котором теперь работала заведующей его бывшая воспитательница, а ныне работодательница. На стене коридора, в промежутке между дверями двух групп поместился сюжет из сказки Репка, воспевающей преимущества коллективного труда над единоличным. Егор с первого взгляда определил примитивно-аляповатую манеру работников отдела промышленной эстетики моторного завода, а также он с уверенностью мог сказать из какой именно книжки была позаимствована иллюстрация, послужившая образцом для данной… хм… художественной работы.
В детском саду было время тихого часа, и из-за этой тишины и пустынности казалось, что здесь вообще никого нет.
— Что вам здесь нужно, молодой человек?
Неожиданно услышав за спиной строгимй сухой голос, Егор вздрогнул и обернулся. Дама внушительных размеров, на вид совершенно квадратная, и возраста, туманно определяемого за сорок, пристально взирала на Егора сквозь очки в тонкой металлической оправе. Очки, платье темных тонов, перманент — именно так в представлении Егора выглядели завхозы. Представление Егора было верным — по крайней мере, на этот раз.
— Я пришел к заведующей, к Татьяне Георгиевне, — сказал Егор, немного робея под суровым взглядом завхоза, и добавил несколько заискивающим тоном: — Насчет работы.
— Вы — Егор? — строго спросила дама.
