Эстет просыпался во мне нечасто, и от мысли, что моя западня не лишена своеобразной неброской прелести, легче не становилось.
Во время очередного иступлено-отчаянного рейда по окрестностям я заметил под кустом сбившихся в кучку воробьев - их было несколько, но не больше десятка, так мне вначале показалось. Глазам своим не поверил: откуда бы в локалии взяться воробьям? До сих пор я не видел здесь пернатых. Они заинтересовали меня первым делом с гастрономической точки зрения: экономь - не экономь, консервы скоро закончатся, а в съедобности грибов и слизней я не был уверен, и экспериментировать на собственном организме не хотелось. Другое дело земная птица, попавшая на Долгую за компанию с первыми колонистами. Мяса в ней всего ничего, но за неимением лучшего сойдет.
Медленно, чтобы не спугнуть, я протянул руку... И в следующий миг отдернул ее, словно от высоковольтного кабеля.
Стайка не брызнула в стороны, как можно было ожидать. Вместо этого по бокам возникло шевеление, распрямились членистые конечности, и волосатый паук воробьиной масти, раза в три крупнее тех, что сидели по углам в домике, проворно заковылял в кусты.
"Воробьиный паук", - я криво усмехнулся придуманному названию, стараясь унять нервную дрожь. Это случилось еще до знакомства с "каруселью", и я тогда наивно полагал, что в локалии нет хищников, опасных для человека. Позже, когда объявилась эта пакость и началась охота, мне стало не до усмешек.
Идея утопить в серебряных озерах запечатанные послания "Если вы читаете этот текст - это не розыгрыш, я нуждаюсь в помощи" годилась разве что в качестве дешевого приема одноразовой психотерапии. Я и сам прекрасно это понимал. Никуда мои почтовые бутылки не уплывут, так и будут до скончания времен лежать на дне, среди осклизлых черных водорослей и разлагающейся органики.
Поймать воробья, привязать к лапке письмо... Эта мысль иногда мелькала в моменты отупляющей усталости и в первую секунду казалась стоящей, но я спохватывался: тьфу, нет же здесь никаких воробьев, есть только воробьиный паук! Однако сознание с раздражающим упорством цеплялось за ложное впечатление, как будто птичья стайка, померещившаяся мне среди мокрой сизой травы, была настоящая, и не произошло с ней никакой метаморфозы.
Однажды припомнился рассказ Тима: с долгианскими магами - правда, не с каждым, лишь с теми из них, кто по-настоящему силен - можно связаться с помощью зеркала. Или, скорее, не связаться, а отправить колдуну экстренное сообщение. Злоупотреблять этим чревато - огребешь хуже, чем за хулиганский звонок в полицию: те не любят, когда их беспокоят попусту. Жаль, я тогда не расспросил, как это делается, а то рискнул бы позвать на помощь таким способом. Фирма потом расплатилась бы с откликнувшимся магом, ведь речь идет о спасении контракта на древесину. Плакал наш контракт... Эта мысль отозвалась в душе горьким злорадством: а вот не надо было меня сюда засылать, я же говорил, что не гожусь для такой командировки.
