— Вот как?
— Да. Правда, он тогда выпимши был…
— И часто твой Бурундуков выпивает? А то сейчас явимся к нему, а он нам пьяную блажь выкинет.
— Нет, Амвросий Акимович не из таких. У него принцип: пей, да дело разумей! Говорю же: хороший дядька!
Лыков и сам уже вспомнил немолодого сутулого капитана с боевым Владимиром на кафтане. Он явился на «мельницу», когда все уже было кончено, и руководил оцеплением.
Спокойный и немногословный, пристав понравился Алексею. Он не лез на глаза начальству, не суетился и делал все методично и правильно. Капитана и коллежского асессора просто не успели познакомить. Лыкова с головной болью увезли домой, а пристав остался.
— Давай доложимся Эрнесту Феликсовичу и поедем к Бурундукову.
Когда сыщики ввалились к Гриневецкому, там все еще сидел Нарбутт. Руководство пило кофе. В вестибюле ратуши стоял киоск, в котором работала знаменитая кофеварка[42] пани Михалина. Оттуда в сыскное носили этот напиток с утра до вечера.
— А, полицейские силы, подчиненные Лыкову! — съязвил титулярный советник. — Налить вам чашечку?
— А чаю у вас нету?
Нарбутт виновато развел руками.
— Тут его не пьют, увы. Пиво есть в бутылке. Не желаете? Ну, тогда терпите до дома.
— Да я пока уезжать не собираюсь.
— Почему? — удивился Витольд Зенонович. — Приказа надо дождаться? Понимаю. После праздников придет.
— Приказа не будет. Расследование обстоятельств смерти пристава Емельянова еще не закончено.
— Как не закончено? — в один голос вскричали оба пана. А Гриневецкий через секунду добавил:
— Но обер-полицмейстер уже доложил министру, что убийцы офицеров отысканы. При вашем активном участии. Чего же еще расследовать?
— Обер-полицмейстер поторопился. И потом, указанное дело не подведомственно местной полиции. Его веду я. И только мне решать, когда прекращать розыск.
— У вас выйдет тогда конфликт с генералом Толстым, — осуждающе покачал головой надворный советник. — Он сочтет ваши действия самоуправством и вторжением в свою компетенцию.
— Эрнест Феликсович! — рассердился Лыков. — Вам что важнее — поймать убийцу или поберечь самолюбие генерала?
— Поймать убийцу.
— Вот этим и будем заниматься. А ваш «маленький» Толстой пусть пока спишется с «большим» Толстым. И у него выяснит границы своей компетенции.
— Хорошо, тут мы поняли, — примирительно сказал Нарбутт. — Мы не поняли другое. Почему вы решили, что требуется продолжить розыск? Гришка Худой Рот убит. У нас есть свидетель его участия в смерти штабс-капитана Сергеева. На теле уголовного обнаружены также часы, принадлежащие приставу Емельянову. Что вас не устраивает?
