Варшавские тайны | страница 58
Лыков рассказал все, что знал. Начав с того, как познакомился с убитым в ресторане… Вонифатия Семеновича заклинило на том месте, когда сыщик вынес за порог трех взрослых мужчин. Он стал допытываться, как офицеры вырывались и почему не вырвались. Алексей описал всю сцену максимально подробно, но следователь так и не понял. Таскать его за ремень Лыкову не хотелось. Наконец дошли до первых розыскных действий. С одной стороны, красивая брюнетка, что увела штабс-капитана из ресторации и, возможно, прямо на смерть. С другой — воришка, продавший вещи с трупа. Это были зацепки, дававшие надежду.
На этом коллежские асессоры расстались. Пожимая руку Егору, Черенков сказал:
— Помните о моем предложении!
Когда Лыков вернулся на Сенаторскую, туда уже доставили Эйсымонта Новца. Вор оказался щуплым мужчиной средних лет. Усики и пробор с претензией, взгляд одновременно и испуганный, и самодовольный. Из-под ношеного сюртука виднелась золотистая щегольская жилетка. Новец сидел в общей комнате и ковырял пол носком ботинка.
Увидев Алексея, Гриневецкий хотел тут же призвать задержанного. Лыков остановил его:
— Я не успел доложить о своих действиях. Мы с Ивановым сумели проследить путь жертвы до одиннадцати ночи…
Он подробно рассказал о визите в Белозерский полк и о беседе с содержателем ресторана «У Ванды». Гриневецкий с Нарбуттом слушали внимательно и задавали вопросы.
— Неплохо, — констатировал надворный советник. — Хотя красивых брюнеток в Варшаве больше, чем пехотных солдат, тем не менее…
— Я надеюсь на извозчика, что поджидал парочку на выходе. Известно, как наблюдательны иногда бывают швейцары и официанты. Егор Саввич опрашивает свидетелей. Вернется — доложит. Кстати, господа, а почему он до сих пор не имеет чина? Вроде бы сообразительный…
— Места нет, — так же коротко, как раньше Нарбутт, ответил Гриневецкий.
— А когда появится?
— Через три года уйдет на пенсию канцелярский чиновник Мыслик. Появится вакансия коллежского регистратора. Тогда и посмотрим…
Это было сказано таким тоном, что стало ясно: сидеть Иванову без чина еще долго-долго.
— Привести Новца! — скомандовал секретарю Нарбутт.
Вошел воришка и принялся что-то говорить сыщикам по-польски. Витольд Зенонович тут же перебил его:
— А ну давай по-русски! Гляди, по твою грошовую душу приехал пан из самого Петербурга!
Уголовный уставился на Лыкова:
— То я не стою такого внимания…
— Расскажи нам об этом, — Нарбутт выложил на стол часы с цепочкой и брелоком.
