Ошибка Лео Понтекорво | страница 50

И хотя он настаивал на том, что это бегство было продиктовано нежеланием, чтобы Рахиль и сыновья увидели его нервный припадок, правда заключалась в том, что в самый ответственный момент своей жизни он выбрал поведение, наиболее соответствующее его характеру — трусость. Убежать означало остаться верным до конца поведению ребенка, каким, несмотря на возраст, профессиональные успехи, солидный заработок, Лео Понтекорво не переставал быть, даже пройдя свой жизненный путь до середины. Вот он какой, Лео Понтекорво, избалованный сынок своей мамочки.

За семь месяцев до того, как Лео в буквальном смысле сбежал из кухни от своих самых близких людей и от своей ответственности, Лео сбегал в безобидно фигуральном смысле от городской рутины вместе со своей семьей. Он сбегал в Анзер, живописную деревушку в Швейцарских Альпах. Именно там Понтекорво проводили рождественские каникулы. Они снимали отдельное шале на северном склоне и забывали обо всем остальном мире в этом царстве тишины, безмятежности и белизны.

Несмотря на относительно молодые годы, Лео считался выдающимся медиком. Причем настолько, что от его фигуры уже исходила особая аура солидности, какую излучают высокие и сутуловатые научные докладчики, которые перед тем, как прочесть свою речь на очередной конференции, долго роются в карманах пиджака в поисках очков.

Небольшая фотография в приложении к медицинской рубрике в «Коррьере», периодическое мелькание на телеэкране — и Лео смог оценить, что значит быть известным. Его стали узнавать в ресторанах и в вагоне поезда. Нельзя сказать, чтобы ему не нравилось пристальное внимание прекрасных ипохондричек средних лет с безупречными укладками и жеманными улыбками. Тем не менее эта легкая слава не заставила его раздуться, как шар. Скорее харизма профессора Понтекорво заключалась как раз в том, чтобы особенно не стремиться к завоеваниям. Да, именно так, профессор Понтекорво был из тех светил, которые особым образом умели добиваться своего, особенно к этому не стремясь.

Его разнообразная работа (в ней онкология представляла собой отдельную планету, вокруг которой вращались блестящие спутники) позволила стать Лео весьма состоятельным человеком. Частенько в кругу более молодых коллег он любил похвастаться, с долей цинизма и не без кокетства, что университетской зарплаты (он уже достаточно долго преподавал на кафедре) ему хватало только на карманные расходы. Возможно, Лео стоило бы воздержаться от некоторых шуточек в мире, где богатство прощалось только тем, кому за восемьдесят, то есть тем, кому уже ничего не надо от этой жизни, кто не смог бы насладиться в полной мере ее благами.