-- Что? - переспросила она, надеясь, что ослышалась. - Вы подозреваете? Кто вы?
-- Я и Мадлена, - ответил граф.
Николь потеряла весь запал, услышав имя еще одной подруги.
-- Мадлена? Она так думает? - принцесса не могла уложить все это в голове. - Я не верю. Пусть сама мне скажет.
-- Зачем? Ты считаешь, я стал бы врать? - Кристиан отступил на шаг. - Ты так обо мне думаешь?
-- Вы не знаете его, - ответила Николь после паузы. - Мадлена судит о нем, как о Теодоре, как о королях Холоу, а Виктор не такой.
-- Ты всегда знала, как выгородить любого негодяя, пока он не приставит тебе нож к горлу, - вздохнул Кристиан. - Но однажды я не успею спасти тебя.
-- Не нужно больше меня спасать, - сказала девушка тихо, опустив голову. - Если Виктор готов заплатить эту цену, то и я готова. Ты был прав, Вандершир важнее меня. Это даже слишком малая плата за помощь Иджу.
-- Ты с ума сошла? - Кристиан схватил ее за руку. - Я не позволю.
-- Ты сейчас же дашь мне слово, что кроме вас с Мадленой об этом не узнает никто, - сказала она твердо. - Вы не станете мешать Виктору, что бы он ни делал. Даже если он прикажет отдать меня Лоакинору, как подарок.
-- Николь, ты в своем уме?! - граф смотрел на нее, поражаясь ее хладнокровию и самообладанию.
-- Обещай, клянись мне! - принцесса смотрела на него непреклонным жестким взглядом, ожидая ответа. - Иначе я сейчас же все расскажу ему, и вас закуют в цепи, как государственных преступников.
-- Нас? Ты закуешь меня в цепи? - Кристиан отрицательно замотал головой, не желая верить ей.
-- Обещай! - крикнула Николь, бледнея.
-- Приказывай, и пусть он прежде узнает, что его подлый план раскрыт, - ответил граф, сложив руки на груди.
-- Хорошо, ты победил, - сдалась она, но взгляд нисколько не смягчился. - Стройте свои козни, спасайте меня, раз уж я вам так дорога. Но я буду делать все, что в моих силах, чтоб помочь Виктору, какими бы ни были его намерения.
-- Николь, - Кристиан, казалось, умолял. - Почему? Откуда такая верность?
-- Тебе не понять, - она горько усмехнулась. - Я люблю его и доверяю ему. Доверяю больше, чем себе. Потому что, ты правильно заметил, я часто ошибаюсь. А он не ошибается никогда.
-- Все когда-нибудь ошибаются, - возразил граф.
-- Если он решит, что для Вандершира будет лучше, если я стану наложницей халифа, я стану, - Николь почувствовала, что на глаза навернулись слезы. Она все же сомневалась, граф добился своего.
