— А это… это что?
В конце записки была особо выделена одна картина — «Ирисы, засыпанные снегом» малоизвестного немецкого художника. Но не это потрясло Шнейдера. Между слоями картона, писал дед, спрятаны три рисунка Рембрандта.
Лоб Гюнтера мгновенно покрылся липким потом.
— Что же получается?.. — прохрипел он и в изнеможении рухнул в кресло.
Сколько могут стоить подобные сокровища?
— Несколько миллионов евро! — Он прошептал эти слова пересохшими губами.
Голова гудела, пока он лихорадочно прикидывал стоимость.
— Сколько? Три, четыре миллиона… А может… — Сердце продолжало бешено колотиться: три, четыре, пять…
Вот почему Амалия говорила про картины и картинки, а он не мог понять, в чем дело. Карандашница оказалась с секретом, ключом к которому служила та самая неровность в основании, на которую он сегодня обратил внимание. А сколько раз до этого держал деревянную вещицу в руках! Если бы она случайно не упала на пол…
В разгоряченном воображении владельца антикварного салона возникло великолепное видение: организованная лично им, господином Шнейдером, выставка картин, принадлежавших его родному деду, вывезенных из Германии после войны, а ныне возвращенных на родину. Законный владелец обрел утраченные сокровища! Это будет сенсация и великолепная реклама. Недоброжелатели и завистники сдохнут от злости.
Стоп. Он попытался унять дрожь. Чему радоваться? Коллекции как не было, так и нет. Бесценные рисунки Рембрандта, запрятанные между слоями картона «Ирисов, засыпанных снегом»… За это время могло произойти все что угодно! Рисунки вместе с картиной сожгли в печке или мыши съели. А может, кому-то не понравилась немецкая сентиментальность и картиной прикрывали бочонок с квашеной капустой. Картон мог отслоиться, подмокнуть и… Думать об этом не хотелось.
Шнейдер встал и расправил плечи. Во что бы то ни стало он должен отыскать след исчезнувшей коллекции. Раньше действовал вяло, потому что не был уверен до конца, не знал, где искать.
Кроме перечня художественных полотен в записке имелись и другие ценные сведения. Дед написал, что вывезти картины могли два советских генерала, а не один, как он знал раньше от Амалии. Петр Краснин и Яков Вершинин.
Он кинулся к справочникам. Вершинин… Помнил, что где-то встречал эту фамилию. Точно! Шнейдер читал короткие строки. Серов — первый заместитель наркома госбезопасности, заместитель главкома советской военной администрации в Германии. Яков Вершинин… Мелкие буквы запрыгали перед глазами. Вершинин был заместителем у Серова. Значит, и возможности у него были громадные.
