15 ноября 1951 года последний день процесса. Зал суда переполнен. По-прежнему большинство из присутствующих — переодетые в штатское агенты секретной полиции. Присутствуют корреспонденты столичных газет и международных телеграфных агентств. Они спешно заносят в блокноты свои наблюдения. В зале суда находятся и родственники обвиняемых. Но их немного. Для них «не хватило» места.
Но Василики Белоянни здесь! Она давно не видела сына, с тех самых пор, как Никос попрощался с ней, уходя в горы, в Демократическую армию. Прошло уже столько лет! И каждый год был таким тяжелым и длинным… А вот теперь довелось встретиться с сыном, увидеть его. Василики слышала его выступления, его последнее слово. Мать гордится Никосом. И здесь, в зале военного трибунала, он сражается за народ, за мир.
В семь часов вечера суд удалился на совещание. Журналисты спросили у полковника Ставропулоса, сколько потребуется времени, чтобы вынести решение. Председатель немного подумал.
— Полагаю, к десяти часам мы все закончим.
Но пробило десять, одиннадцать, двенадцать — судьи продолжали совещаться. Прошло еще два часа томительного ожидания…
У родственников обвиняемых появляется робкая надежда. Может быть, приговор суда не будет очень суровым?..
Но журналисты не были так оптимистичны. По отношению к этому судебному процессу правительства, по тому, с какой грубостью и предубеждением вел заседания трибунала Ставропулос, они считали, что главные обвиняемые не могут ожидать какого-либо снисхождения.
Время шло, Белояннис, ожидая приговора, был, как обычно, спокоен. Он читал Шекспира. Иногда, отрываясь от книги, он смотрел в слабо освещенный зал, где в заднем ряду сидела его мать, или обращался к своим товарищам и что-то говорил им.
В три часа утра 16 ноября раздался звонок. Четыре жандарма вскочили и взяли на караул. По коридору слышны тяжелые шаги. Раздалась команда: «Встать — суд идет». Все встают. Полковник Ставропулос с приговором в руках подходит к столу.
«Именем Его Величества короля эллинов Павла I чрезвычайный военный трибунал Афин приговорил к смертной казни…»
Председатель трибунала сделал паузу. Журналисты, как по команде, посмотрели на Белоянниса. Ведь прежде всего смертный приговор относится к нему… Он стоял спокойный, с чуть заметной иронической улыбкой.
