Нет, это не вариант. Шансы на побег такие мизерные, что думать об этом – только душу травить.
* * *
Некто вернулся минут через пять.
Ободрения по поводу моей вящей лояльности он не высказал (да я на это и не рассчитывал), но поделился результатами исследования дома:
– Сертификат видел. Всё правильно…
Я вопросительно посмотрел на него, ожидая продолжения. И что мне с этого «правильно»? Этот факт отменяет маршрут «комендатура – центральная площадь» или нет?
– Но комментариев нет, – верно расценил он мой немой вопрос. – Ни одного. Ну и, сам видишь, никаких следов нет. Какой вывод?
– Группа либо погибла, либо успела выбраться из Города в первые два дня, когда это было ещё возможно.
– Верно. Теперь ты один.
«А это значит, что ты нам не нужен и неинтересен. И тебя спокойно можно вешать…» – с тоской додумал я.
Некто тем временем скомандовал в рацию, чтобы вездеход выдвигался к даче Гордеева, и вскоре с юго-востока послышался звук мотора.
У меня сердце в пятки ушло. Если он так откровенно «палит» явку, значит, всё – перспектив ноль, надежд больше нет. Одно дело, когда сюда шмыгнул я лично «не пойми с кем», и совсем другое, если тут сейчас встанет вездеход.
– Но тут возможны варианты. – Некто ободряюще кивнул мне. – У меня есть планы в отношении тебя, так что можешь пока расслабиться: ты нам нужен.
Так, уже лучше. Намного лучше!
Или это он просто дежурно обнадёжил меня, чтобы я не делал резких движений до прибытия в комендатуру? Не знаю, не вижу, не понимаю: читать эмоции по физиономии этого существа и выискивать в его словах скрытый смысл – крайне неблагодарное занятие.
– А какие, если не секрет?
– Не секрет. Сейчас приедем, я тебя посвящу.
Звук двигателя постепенно нарастал, и вскоре в конце улицы показался вездеход.
В это время слева нарисовалась парочка, заготавливающая дрова через два двора отсюда: коренастый мужлан в фуфайке и драном заячьем треухе, а с ним подросток лет четырнадцати в старенькой цигейковой шубейке. Они несколько секунд бесцеремонно таращились на нас, затем выволокли из двора груженные дровами санки и покатили прочь, в сторону центра. Мужлан при этом работал ломовой лошадью, а подросток толкал санки сзади.
Что там у них на ногах было, я не разобрал, но точно не лыжи. Наверное, тоже какие-то снегоступы, только самодельные.
Вязанка дров получилась внушительная, они по-крестьянски умело увязали на небольшие в общем-то санки примерно треть куба, а то и поболее. Вдобавок сверху на вязанке топорщился брезентовый куль. Не крестьяне, а какие-то эквилибристы. Да, и они проявили смекалку: тащили сани по колее вездехода.
