Человеку было слегка за тридцать, хотя могу и ошибаться, лицо его было искажено гримасой страдания, так что возраст точно определить не представлялось возможным. Очевидным было лишь то, что он в прекрасной физической форме: это, наверное, и имел в виду кто-то из патрульных, когда сказал, что пойманный диверсант – «натуральный кабан».
В пыточной (или помещении для допросов, это уж как вам больше нравится) стоял тяжёлый запах пота и крови, густо приправленный ароматом свежесваренного кофе.
За столом, на котором стояли два открытых ящика с «инструментарием», сидел ещё один невзрачный камрад, листал какой-то журнал и пил кофе. Он был непохож на первого: чуть-чуть полнее, шатен с карими глазами – но никаких особых примет тоже не имел, взгляду зацепиться было не за что.
В первый момент я даже растерялся.
Согласитесь, два Некто в одном помещении – это уже сложности для восприятия на грани неразрешимой проблемы.
Однако я быстро нашёл выход из положения и тотчас же окрестил его Палачом.
И как только я нашёл ему определение, мне стало дурно. Потому что я вдруг понял, что это не абстракция, не кино и вообще шутки кончились. Сейчас истерзанного человека снимут с двери, меня пристроят на его место, палач допьёт кофе и возьмёт вон те страшные щипцы с кривыми «усиками»…
И эта сложносоставная вонь из пота, крови и кофе…
Бббеее…
– В коридор, – скомандовал Некто, вовремя углядевший перемены в моём состоянии.
Я выскочил в коридор и с минуту оглашал своды утробным рыком.
О Боже…
Хреновый из тебя партизан-подпольщик, Саша. Тебе даже пальчик не прищемили, а просто в пыточную завели, и ты тут же поплыл. Не твоё это, ой не твоё, ты не создан для этого…
Вволю порычав (теперь комендантские будут меня ненавидеть – кому-то ведь придётся здесь убирать), я вновь вошёл в пыточную, не по своей воле, разумеется, а повинуясь кивку серого господина.
– Как ты думаешь, почему этот человек страдает? – спросил Некто.
– Он диверсант? – предположил я, старательно отводя взгляд от несчастного.
Меня по-прежнему мутило от вида его ран.
– Да, он диверсант… Но страдает не из-за этого.
– А из-за чего?
– Он врёт. Три часа подряд не может ответить на несколько простых вопросов. Ты всё понял?
– Да-да, я понял.
– И какой вывод?
– Нельзя врать.
– Верно, твой лимит вранья исчерпан. Как только ты соврёшь ещё раз, ты без разговоров займёшь его место. Это понятно?
– Да, я понял.
– Хорошо. Пошли в кабинет…
* * *
Выслушав рассказ о моих злоключениях, Некто перечитал пометки в своём блокноте, ещё раз просмотрел схему маршрута и ненадолго призадумался.
