Не зря в претензиях к буржуям главным был не размер оплаты. Рабочие требовали сокращения рабочего дня. И обосновывали свою позицию просто:
— А когда сумеешь книжку почитать или в театр сходить, если горбатишься по двенадцать часов?
Итак, я вошел кабинет Виссарионовича.
— Здравствуйте, Сергей. Судя по вашими виду, вы меня снова чем-нибудь поразите.
— Примерно.
Я положил перед ним вчерашнюю «Биржевку», в которой была красным карандашом отчеркнута статья о Корнилове, написанная чуть не со щенячьим восторгом. Следом положил большую таблицу.
— Вот смотрите, это названия основных буржуазных газет, а вот число а вот по неделям — число статей, рекламирующих генерала Корнилова. А вот график. Как видим, их число резко растет.
Честно говоря, я долго думал, рисовать график или нет. Но потом вспомнил, что когда я в Гори был в музее Сталина, экскурсовод говорила, что когда Виссарионович когда вылетел из семинарии, то устроился в Тифлисскую обсерваторию кем-то вроде лаборанта. И занимался как раз тем, что чертил графики.
Сталин поглядел на моё творчество с интересом. В это время в гуманитарных дисциплинах математические методы были пока не приняты.
— Интересный метод подачи сведений.
— В Америке привык. Там любят наглядность.
— Вы считаете, это не случайно?
— Иосиф Виссарионович, вы боролись с царской властью, которая предпочитала действовать грубой силой. Но теперь так уже не получится. Надо настроить определенным образом общественное мнение. Я это знаю по САСШ.
Судя по виду Сталина, его мои выкладки не очень поразили. Впрочем, у меня были подозрения, что большевики знали о корниловском выступлении заранее. А что тут удивляться? Я уже достаточно покрутился в этом времени, чтобы убедиться — здешние офицеры решительно не умели держать язык за зубами. Так что завести своих людишек в Ставке было нетрудно.
Вечером я забежал за новостями в «Петербургский листок». Увидев меня, Миша оживился.
— Хорошо, что ты зашел. Пойдем в трактир, там у меня встреча с одним человеком. Он в курсе наших подвигов — и теперь предлагает нам издавать свою газету.
— Спонсор?
— Кто-кто?
— Ну, в Америке так называется человек, который готов финансировать какой-либо культурный проект. Но жизнь показывает, что спонсорам всегда что-нибудь надо взамен.
— Вот это у него и спросишь.
В трактире на этот раз мы взяли не сорокаградусного, а нормального чаю. Вскоре подтянулся спонсор. К моему удивлению, он оказался не евреем, а греком, солидным мужчиной лет сорока в дорогом костюме.
