Ни с кем он не разговаривал, стоял особняком, а потом и вовсе потряс Володино воображение — потому как в конце похорон вдруг подъехал роскошный лимузин, и шофер открыл перед стариканом дверь.
Ну, да и это ладно. Может, заезжий иностранец заехал посмотреть на похороны наших нищих старушек?
Только Володя-то прекрасно видел, что этот старикан плакал — да не просто плакал, а слезами заливался! Душа у старикана так болела, что Володя эту самую боль чувствовал.
Какое отношение сей богач мог иметь к его бабуле, собирающей в качестве придатка к пенсии пивные бутылки? Этот вопрос Володю немного беспокоил, но, не найдя ответа, решил, что дело в каком-то старом, пахнущем нафталином романе. Может быть, бабуля когда-то этому старичку отказала в ответ на его пылкое чувство, неразумно предпочтя красивого, загадочного, талантливого, но абсолютно нищего дедушку?
А через некоторое время, уже после того, как инцидент был забыт, произошла очень странная вещь, немного Володю напугавшая.
А именно — пришел однажды Володя домой с работы и почувствовал: в его скромной, однокомнатной квартирке явно побывал кто-то чужой.
Осторожно все осмотрев, Володя убедился, что у него ничего не украли. Но некоторые книги — Володя сам их расставлял и прекрасно помнил, как они стояли, — оказались переставленными. Например, третий том Вересаева уж никак не мог идти вслед за пятым! — он был готов поклясться, что в его доме пытались что-то найти.
Но — что?
Этого Володя не знал и даже гадать не пытался. Зачем зря стараться?
Потом и это позабылось. В тишине и спокойствии одиночества он провел еще месяц, как вдруг с ним случилось странное и страшное событие.
Его пытались убить…
* * *
После того как мы облазили всю квартиру в поисках «утраченного», мы были вынуждены признать свое поражение.
— Сколько раз я просил… — начал Лариков, свирепо вращая глазами, но гость прервал его:
— При чем тут она, Андрей? Ее же заперли. Сам подумай — что может хрупкая девчонка сделать с двумя бандитами в масках?
Ларчик вскинул на него свои недоумевающие глаза.
— То есть ты предполагаешь, что вся эта комедия была затеяна с целью украсть дело Шлендорфа?
— Я могу только предположить, — усмехнулся он. — Кстати, может быть, ты нас наконец-то познакомишь. Как я мог заключить, это твоя помощница…
— А вас зовут Виктор Сергеевич, — поразила я в ответ моего «заступника».
— Ну, оказывается, мы уже много знаем друг о друге.
— Настолько много, что можно подумать о женитьбе, — съязвила я.
