Вот если бы Ирины не было…
Он закрыл глаза.
Представлять Ирину мертвой было самым приятным «искушением». Так Чеботарев называл свои фантазии. «Искушения». Собственно, и святой Антоний ведь испытывал подобное?
— Чеботарь, привет.
Ну вот. Старцев всегда звонил не вовремя. Некоторое время они не общались, каждый шел своим путем… Но однажды случай снова свел их вместе, и Чеботарев был даже благодарен этому случаю — по крайней мере, Старцев помогал ему деньгами, у него-то дела шли успешно.
— Привет, — отозвался он. — Как дела?
— Все нормально, — ответил Старцев. — Хотел пригласить тебя с женой на свой день рождения. Ты как?
Прикинув, Чеботарев решил, что это неплохая идея.
Они ведь так редко выходят в свет!
Ирина будет рада.
— Конечно, Дим. Мы придем. Надеюсь, твоя невеста…
— Будет, будет, — договорил за него самодовольно Старцев. — Так что не занимай субботу делами. Но я надеюсь, мы еще встретимся до субботы.
— Когда?
— Да хоть сейчас, — рассмеялся Старцев. — У меня пива целый холодильник…
Он очень хотел к Старцеву. Но на пороге уже стояла Ирина, и он, вздохнув, отказался.
— Давай в другой раз.
— Бог ты мой, Чеботарь, неужели и я когда-нибудь буду так же подчинен женщине? — угадал Старцев причину отказа.
— Скорее, чем ты думаешь.
— Не дождетесь, — заверил его Старцев. — Это Юлечка будет меня бояться. Ты ведь меня знаешь, а?
Чеботарев знал.
И не сомневался, что уж Старцев в отличие от него найдет способ заставить Юлю уважать себя.
Нисколько не сомневался…
— Ты сошла с ума…
Удивительно, как быстро мои гордые планы обрушились под действием ледяного взгляда Ларикова!
— Почему?
Я еще пыталась сопротивляться, но уже понимала — меня ожидает полное поражение.
— Потому что это нереально.
Он просто растерзал меня этой фразой, бросив ее, как гранату. Остались от Сашеньки рожки да ножки…
— То есть?
Я не сдавалась. Где-то стояла под палящим солнцем Катя и торговала газетами. Катя нуждалась в моей помощи точно так же, как и я нуждалась в Катиной.
— Ты собираешься найти улики, которых не нашли восемь лет назад?
Он невесело засмеялся.
— Котенок, милый ты мой, это же полный бред! Ничего не получится, обойди ты весь этот чертов пляж раз тысячу, там уже ничего нет… Свидетелей тоже нет, поэтому — увы! Зачем совершать действия, обреченные на провал?
Я понимала, что он прав.
Мне и возразить ему было нечего.
Мой единственный аргумент был слишком беззащитен — Катя.
— А как же Катя?
Я обернулась.
Лиза оторвалась от одноименного журнала и пилила Ларикова взглядом.
