Гулко отдался в тишине бора паровозный гудок — хриплый, протяжный. Недалеко, невидимый отсюда за лесом и озером, начинается город — грозная каменная громада, сосредоточившая в себе бессмысленную роскошь и ужасающую нищету, страдания и наслаждения, великие противоречия и великую, упорную борьбу. Там и была она, подлинная, полноценная жизнь, а не здесь, под тихими стройными соснами, не в созерцании кудрявых тучек, а в трудной работе, подготовляющей созидание нового мира. Он — Андрей. Силениек — участник этой работы, где не видно строителей, но время от времени заметны результаты. И многие, — как раз те, которым принадлежат власть, оружие, деньги, — страшатся этой незримой работы больше, чем землетрясения.
У опушки молодой лиственной рощицы Силениека встретил юноша в широких матросских брюках и синей рубахе. В одной руке у него была корзинка, в другой — обыкновенный столовый нож.
— Доброе утро, — поздоровался Силениек. — Много боровиков набрали?
— Пока только три, — быстро ответил парень, глядя в глаза Силениеку. — Вы будете четвертым.
Они пожали друг другу руки и заговорили на «ты».
— Настоящих любителей грибов еще не видно? — спросил Силениек.
— Место не грибное. Если не забредет случайно какая-нибудь парочка, можно здесь остановиться. На всякий случай мы присмотрели еще одно местечко возле озера.
— Ты до конца останешься в дозоре?
— До конца, товарищ.
Юноша показал тропинку, убегающую вглубь чащи. В этом не было необходимости: месяца три тому назад Силениек провел здесь районную конференцию и хорошо ориентировался в местности.
— Оставайся здесь, я и один дойду.
Пока Силениек пробирался сквозь частую поросль, костюм его промок от скатывающихся с листьев, не успевших высохнуть капель ночного дождя. Зацепившись за ветку, звякнул звонок велосипеда. Силениек достал из кармана платок и обернул им его.
Собрание подпольщиков происходило в лощинке, образованной обращенными друг к другу склонами двух холмов. Место было удобное: ни одна живая душа не могла незаметно проникнуть сюда. В случае опасности участники собрания могли быстро рассыпаться и уйти по трем направлениям, а холмы прикрыли бы их отступление.
В собрании участвовало восемнадцать человек — и мужчины и женщины. Это были металлисты с заводов «Вайрог» и ВЭФ, молодые рабочие из порта, школьный учитель, два железнодорожника, служащий городской управы, студенты. Каждый из них представлял целый партийный коллектив, его душу и мозг. Это были смелые, закаленные люди, до последней капли крови преданные идее освобождения народа. Их жесткие, натруженные руки свидетельствовали о суровой жизненной школе, которая кратчайшим путем приводит к пониманию правды. Но и тех, которые служили в учреждениях или учились, белые воротнички и портфели не могли отгородить от класса, который взрастил их, не могли заставить забыть, что в жилах их течет рабочая и батрацкая кровь. Был здесь и один юноша из зажиточной семьи, в трудных поисках обретший смысл жизни и порвавший с миром хищников и обманщиков.
