В один из дней контр-адмирал решил провести смотр броненосной батареи. Шло учение по смене марселей. Миклуха держался, как всегда, независимо. Это-то и не понравилось Рожественскому. Вот как описывает их диалог А.С. Новиков-Прибой: «Адмирал, взглянув на него (Миклуху. — В.Ш.), почувствовал внезапное раздражение и, не зная, к чему придраться, грубо буркнул:
— Что это у вас делается на правом ноке? Миклуха хладнокровно, но с явной иронией ответил:
— А вы, ваше превосходительство, взгляните, что делается на левом ноке.
Никто и никогда так не смел разговаривать с адмиралом. На секунду тот оторопел, а потом впал в ярость и закричал:
— Что я слышу?! Я не в шутки с вами играю! Все вижу! Это не корабль, а…
Адмирал ввернул неприличное выражение и закончил фразу грубой бранью. Миклуха ответил, глядя на него в упор:
— Здесь не трактир, ваше превосходительство, а военный корабль его величества. И вы не ломовой извозчик. Я прошу вас выражаться здесь, на мостике, как надлежит русскому адмиралу и воспитанному человеку.
После такого разговора отношения между Миклухой и Рожественским стали откровенно враждебными. При всяком удобном случае и без него контр-адмирал награждал строптивого командира «Первенца» выговорами.
Но всему плохому приходит конец. Вскоре Рожественский перевелся «под шпиц» — начальником Главного морского штаба, и Миклуха избавился от его опеки.
«Первенец» базировался на Кронштадт. Когда же главным командиром Кронштадта был назначен вице-адмирал Степан Осипович Макаров, стало очевидно, что Миклухе можно надеяться на хорошие перемены в службе. Проявив немалую настойчивость и упорство, преодолев отчаянное сопротивление Рожественского, именно Макаров добился перевода Владимира Николаевича командиром на более современный броненосец береговой обороны «Адмирал Ушаков». Одновременно, по его же ходатайству, Миклуха был назначен командиром первого (наиболее элитного) флотского экипажа. Это была уже заявка на контр-адмиральскую должность!
