— Доктор, что случилось? — спросил он как можно спокойнее.
— Я, кажется, понял, отчего вы испытываете пространственные и временные галлюцинации, — сказал Симонов от двери. Там его голос прозвучал как-то бодрее.
Игорь встал. Профессор дернулся, словно ужаленный.
— Не подходите! — истерически крикнул он. — Простите, мне надо сделать срочный звонок. Я сейчас.
И поспешно вышел. Нет, вылетел, пулей. В следующую секунду щелкнула задвижка с той стороны. Быстрый стук удаляющихся шагов.
Что-то пошло не так. Игорь каким-то образом, перед хлопком двери, почувствовал липкие волны страха, исходившие от Симонова. Это снова повторилось, уже второй раз, как и с той девушкой-терапевтом! Он подумал, что скоро потеряет сознание, настолько была сильной проклятая боль. Игорь сел в кресло, допил воду из стакана и попробовал успокоиться. Боль немного отступила. Время шло, профессор не появлялся. Где-то через час он осторожно подергал ручку. Заперто, чего и следовало ожидать. Еще через полчаса, дверь открыли, и вошел Симонов, в сопровождении двух крепких санитаров.
— Игорь, вам больше нельзя здесь оставаться. Я переговорил с Москвой, там уже выделили место в одном из лучших НИИ. Госпитализация бесплатная. Близких известят. Машина готова. Через двенадцать часов вы должны быть в столице. Ваше положение чрезвычайно серьезное. Идемте.
— Доктор, что со мной происходит?
— Не могу сказать. Извините, все, — и Симонов развернулся к выходу. Санитары шагнули вперед, выражения их лиц не предвещали ничего хорошего:
— Пошли, парень!
Что-то взорвалось внутри Игоря. Боль исчезла, по телу разошлось тепло, в голове прояснилось. То, что потом произошло — произошло не по его воле. Как удар током. Кто-то другой отскочил в сторону, когда первый санитар попытался взять его под локоток, кто-то другой рубанул ребром ладони второго мужика — да так, что тот, крякнув, плюхнулся в хозяйское кресло, да, кто-то другой снес ударом кулака полчелюсти первому санитару, успевшему развернуться для выпада. Кто-то инородный в два прыжка догнал бойкого Симонова, схватил его за горло, встряхнул для острастки разок, да так, что у профессора позвонки захрустели, швырнул о стену, а когда подоспела личная охрана доктора — ребята в костюмах, — одного за другим вырубил нападавших, и из каждого нового противника хлестали эмоции — уверенность, ярость, азарт, боль, растерянность, а затем и страх. Последний секьюрити атаковать не стал. Убежал, громко ругаясь матом и обещая привести подмогу. Вот тут Игорь очнулся. Пошатываясь, он склонился над стонущим Симоновым. Мужичок безуспешно пытался подняться с колен.
