— Ну немного. Конечно, будь ты чуть постройнее… Но нет-нет! Eго чувство, разумеется, выше всех измен! — сказал он — и этим перескоком от нападения к защите только усилил гнев Улиты против Эссиорха.
— Сволочь он! — Улита вытерла глаза детскими ползунками — А ты все врешь!
— Я не призываю мне верить! — замотал головой Джаф. — Ни в коем случае! Я страж мрака! Обманывать — моя работа. Завтра ты сама все у него спросишь!
Молодой страж ловко опустился на прыгнувший к нему стульчик, и в руках у него возникли четыре карточные дамы. Пиковая тихо дремала, опустив голову на заглохшую бензопилу. Бубновая окунала перо в чернильницу, что-то выписывая из книг. Трефовая делала стойку на руках. Червонная смотрела на Джафа влюбленными глазами.
— Мои малышки! Каждая из них — живая человеческая душа, которую я когда-либо выиграл! Им у меня хорошо! Лучше, чем было бы в Тартаре! И им это, разумеется, известно! Видишь, каждая стоит на площадке?
— Нарисованной! — уточнила Улита, взглянув на карты и действительно увидев на них площадки, намеченные парой прямых линий.
— Ну да! Двухмерное пространство. Но упасть с него, разумеется, можно только в Тартар, и потому моим малышкам иногда бывает страшно. Им-то, в отличие от нас, видна еще и ТА СТОРОНА! Ну ты понимаешь какая! Но меня они все равно обожают! Даже если бы я стал их прогонять — не ушли бы! — добавил Джаф полушепотом, точно по секрету.
— Тогда отпусти их. Пусть останутся у тебя добровольно, предложила Улита.
Бубновая дама с надеждой вскинула голову. Между ней и Улитой успел перекинуться мостик понимания н участия. Шаткий такой веревочный мостик.
— Ну нет уж! Выиграл так выиграл! Женщине проще терпеть деспотизм, чем неопределенность! — поспешно сказал Джаф.
Крайне недовольный предложением Улиты, он сдунул со лба волосы, и карты замелькали у него в руках с умопомрачительной скоростью. Порой казалось, что у Джафа одна карта, а порой, что их и вовсе нет.
— Честная сделка! Беспроигрышная лотерея! Пиковая дама — любовь Эссиорха! Червонная дама — красота и вечная привлекательность! Трефовая — стройность! И бубновая дама — твой эйдос и эйдос твоего сына!
Озвучив это, Джаф протянул руку к ребенку, пытаясь скользнуть ему в грудь сквозь кожу и ребра. Улита хотела ударить его по запястью, но не успела. Молодой страж сам отдернул руку, точно пальцы ею обдало раскаленным паром.
— Вот это да! Никогда в жизни не видел, чтобы детский эйдос так защищался! Успокойся, мамочка! Лучше бы другое что взяла! Ты же первая и пострадаешь, — отозвался Джаф, замечая гранатомет, возникший в руках у Улиты.
