— Благодарю вас. Я сегодня вечером не занята.
Справа от моей комнаты жила молоденькая француженка. Она служила машинисткой в банке. Ее весь день не было дома. В ее комнате жизнь начиналась после десяти вечера. Но там не было разговоров. Там были какие-то шорохи, смех и долго играл граммофон.
Обеды в этом пансионе были неважны. Мясо хозяин покупал на Центральном рынке. Оно дешево и специально продается для семейных пансионов. Я всегда бежала по лестнице, — так воняло здесь из кухни. Хозяина я очень боялась, — я часто запаздывала с платой, — и старалась незаметно прошмыгнуть через холл.
Обедали все вместе в большом зале. Нам давали суп а-ля-франсез, — нечто несъедобное и необъяснимое. Жаркое мы оставляли и ели только картошку. На сладкое два тощих бисквита. Сладкое меня огорчало больше всего.
За обедом смолчали, каждый кусок запивая винам. Приходили обедать не все. Многие женщины жили здесь из-за близости Монпарнаса и «роскошного» вида отеля. Они предпочитали обеду кофе с булочками.
Мою комнату убирала красивая молодая горничная. Я с ней скоро подружилась, далее слишком. Она не давала мне заниматься, заходя поминутно поболтать. Ее звали Луизой. У нее был ребенок. В 15 лет она сбежала от матери-швеи. С тех пор она четыре раза делала аборт. Но в пятый не смогла — это очень дорого стоит. Теперь приходится посылать сорок франков в месяц кормилице в деревню.
Луиза взялась меня просвещать и надоела мне отвратительными рассказами.
После этих разговоров я чувствовала себя грязной, но остановить ее не умела.
Луиза прослужила в пансионе около двух месяцев. Потом ее выгнали.
Это была странная мания хозяина. Он любил новых горничных. За год, который я жила в пансионе «Хом», их переменилось десять, одна только осталась и живет до сих пор. Она полька. Ее муж служит тут же поваром. Она вечно беременна. Она очень мила со всеми, но, как я узнала потом, доносит обо всех разговорах хозяину. Она-то и выживала всех горничных.
Лотарингская школа основана шестьдесят лет назад, после франко-прусской войны, в память потери Эльзас-Лотарингии.
Мне нравится, как она построена. Три двора, вокруг которых расположены одноэтажные классы. Все очень светлые.
Перед главным флигелем, на высоком мраморном табурете лежат двое каменных ребят, связанных по рукам и ногам. Над ними наклонилась высокая женщина в рубашке и в лавровом венке. Это — Франция, освобождающая Лотарингию и Эльзас.
Лотарингская школа — самая либеральная во Франции. В ней девочки учатся вместе с мальчиками.
