Шарль де Моферан успел окончить за три года юридический и школу политических наук. За него можно не беспокоиться. Он сейчас, как большинство мальчиков, отбывает воинскую повинность. Но офицером и в Париже, а не где-нибудь в Альпах. Это — связи отца. После армии он пойдет то дипломатической части.
Вяземский — Виаземски, как у нас его звали, — кончил юридический и поступил за тысячу франков на практику к адвокату.
Жанин Лорак ходит на лекции в Сорбонну, ждет жениха и мечтает о небывалых любовных похождениях.
Молино стал комсомольцем. Он работает на автомобильном заводе и не встречается ни с кем, кроме меня.
О Мореле ничего не слышно.
Вот отчет о том, как живут сейчас мои школьные друзья.
В школе мы не расставались. Сейчас большинство не видится друг с другом… В день после выпуска мы все собрались в «Капуляде». Мы говорили о дружбе и о своем будущем.
Выпуск был отпразднован торжественно.
На следующий день мы уже не искали встреч. Началась самостоятельная жизнь каждого из нас.
Я вспоминаю снова наши школьные годы. Мне хочется понять, почему Пети плюет на все, Мартэн готов стать кем угодно, чтобы быть независимым, отчего Габи стала воровкой, Рауль равнодушен ко всему миру и к своему будущему…
Все они были, в конце концов, неплохие ребята.
В Лотарингскую школу я поступила семь лет назад, в 1927 году. Мне надоели девчонки из Севинье. С этого года я жила самостоятельно.
Долго мне искали подходящий пансион. Наконец, нашли. Он назывался по-английски: «Хом». Это был с виду приятный беленький двухэтажный домик около Люксембурга и очень близко от школы. Его фасад казался роскошным, но внутри было очень грязно. Комнаты были застланы коврами, от которых пахло пылью. Продырявленные, залежанные матрацы, сальные обои и вонючие умывальники.
Я очень обрадовалась свободе. Здесь у меня была своя комната, я могла приходить, когда хотела. Рядом со мной жили испанки — мать и дочь. По вечерам у них сидели гости, дочь играла на рояли и пела. После музыкальных развлечений начинались разговоры. Но мне казалось, что сейчас начнется драка. Никогда я не думала, что испанский язык так криклив. Это прекращалось только к двум часам ночи.
Мадам Родигес приехала из Испании развлекаться и, как рассказывала прислуга, чтобы выдать дочь замуж. Просыпаясь, каждое утро я слышала, как дочь заучивала французские фразы, составленные при помощи матери и словаря.
— Вы очень любезны, господин Н.
— Мой старший брат владеет большим поместьем, но сам я одинок и люблю цветы.
