Инзамар выжидательно посмотрела на орка, но тот лишь выкрутил руль, отчего нас дернуло в сторону. Негурка недовольно зашипела.
— На одном из подпольных боев он сильно избил человека, — начала она. — Парня еле вытащили с того света, и, когда полиция прибыла в больницу, его бестолковая девчонка заложила Мариха. Про бои орк не заикнулся, сказал, что просто подрались в клубе. А друзья этого бойца, которых мы только что имели удовольствие лицезреть, всё подтвердили. Если бы было доказано участие того парня в боях, его бы скорее всего выгнали из университета. А так… Билет в один конец достался Мариху. Люди требовали для него срока, а его просто выслали с острова.
— Просто, — орк усмехнулся. — С пожизненной депортацией.
— За мордобой? — удивилась Хельма.
— Дружки пострадавшего нашли немало свидетелей, которые подтвердили, что конфликт был на межрасовой почве. И… тот парень ослеп на один глаз.
Я покачала головой.
— Какого демона, Марих? Ты же солдат! Зачем дрался с тем, кто тебе в любом случае проиграет? — в голосе звенело презрение, да я и не хотела этого скрывать.
— Мы были в одной весовой категории. Рахиз всегда подбирает равноценных соперников, иначе не наварится на ставках.
— А, ну то есть ты ищешь виноватого? — как я, мелькнула мысль.
— Анти, зачем?
— Хватит, Инз. Она права. Я привык драться с орками. Сколько бы не весил человек, он менее вынослив, чем орк. Да и башка у него помельче.
Я скрипнула зубами.
— Зато мозгов больше.
— Какого хрена ты тогда полезла в драку? — ощерился Марих, ударяя по рулю. — Раз такая умная, защищала бы этих сосунков!
Мгновение я молчала, опустив голову и рассматривая свои колени.
— Захотела выйти… из-под контроля, — несмотря на всю ту злость, что клокотала у меня в душе, ответила я как-то слишком грустно.
Марих посмотрел на меня через зеркало заднего вида.
— Вот и я… Потерял контроль…
— Из-за ненависти к людям?
Орк отвел взгляд.
По окнам побежали серебристые дорожки, мерцающие в свете придорожных фонарей. Дождевые капли барабанили по машине, нарушая тишину в салоне.
Нет здесь никакого единства. Невозможно за три года учебы в университете свести на нет вражду, начавшуюся на заре цивилизаций; нельзя вывести, вытрясти из сознания ненависть, переданную нам от предков. Обычаи врагов, их язык, культура, вера — всё, как тряпка для быка — выводит из себя, раздражает, вытягивает наружу то, что дремлет до поры до времени, пока ты живешь с себе подобными.
Я хотела это сказать, но в этот миг Инзамар положила руку на колено Мариха и, повернувшись к нему, прошептала.
