— Что ты делаешь? — прошептала Ровена. — А как же Топаз?
Питер чуть не сказал: а что Топаз? Но вовремя остановился.
— Я знаю, что виноват, — признался он, раздевая ее взглядом. О Боже, она краснеет с головы до ног. Как мило. — Топаз замечательная девочка, я обожаю ее. Но… но я не могу справиться с чувством к тебе.
— Топаз моя подруга, — продолжала Ровена.
Она хотела его, Боже.
— У нас нет будущего, — сказал Кеннеди. — Ты сама знаешь. Она американка, хочет в жизни не того, чего хочу я. А мы похожи, Ровена, и у нас есть шанс быть вместе. Давай я поговорю с Топаз и все объясню.
— Нет-нет, — покачала головой Ровена. Ей даже дышать было трудно. Услышать от Питера слова, о которых она столько мечтала, боясь себе признаться… — Оставь меня, я не могу… мы не должны… — Она распахнула дверь и со слезами на глазах выскочила из комнаты.
Питер Кеннеди смотрел ей вслед.
«Ну, уже недолго», — подумал он.
Воздух казался напряженным до густоты. Ровена сидела на скамейке. Ее красивое лицо точно окаменело. Похоже, она со всей серьезностью слушает путаную речь Джилберта Докера, пытающегося изложить свою точку зрения.
Сейчас он говорил о том, как неправильно феминистки толкуют шутки мужчин по отношению к женщинам-коллегам, стоящим на более низких ступеньках служебной лестницы. Толпа из подвыпивших игроков в регби, гребцов из Ориел возбужденно вопила, радуясь каждому сексуальному намеку. Обычно писклявый голос Джилберта странным образом обрел силу, парень явно испытывал удовольствие от собственной речи. Лицо покраснело, оратор вспотел от жары. Ровена заметила: Джилберт раздражает не только ее.
Она поднесла изящную руку к виску, пытаясь отогнать болезненное головокружение.
Крис Джонсон, руководивший постоянным комитетом, сидел в кресле секретаря и смотрел на своего босса, Ровену. Он очень беспокоился. Зал битком набит студентами, на скамейках ни дюйма свободного пространства, многие уселись на полу. Сегодня среда. Выборы в пятницу. Сами президентские дебаты, обращение кандидатов к избирателям обычно проходили вечером накануне выборов. Но на этот раз наследная принцесса Швеции Виктория будет выступать с речью. Так что сегодня — настоящая проба сил.
Ровена Гордон — звезда. Прекрасный оратор. Она могла, как тряпкой, вытереть пол этим Джилбертом Докером. В девяноста случаях из ста. Поэтому и собралась такая толпа — все жаждали насладиться кровавой баней.
Да, должна быть именно кровавая баня, мрачно подумал Крис. Но вот для кого…
