Ярослав и Лебедь вернулись в строящийся город, когда уже темнеть начало. Не глядя друг на друга, колдуны попросили аудиенции у князя Еремея.
— Что случилось? — князь сразу заметил и то что Ярослав хромает и одежду его порванную.
Колдун опустил голову.
— Ты прости, князь, но…
— Да что? — не терпеливо воскликнул Еремей. — С Эйтой что? Это она тебя?
— Она, — колдун кивнул. — Сглупил я, пошутил неудачно, а она обиделась.
— Не сильно видать обиделась, — усмехнулся Еремей. — Когда она на меня обиделась, я с русалками в озере полоскался, пока без сил совсем падать не начал.
— Это ещё не всё, — тихо сказала Лебедь. — Я ей обмолвилась что можешь ты другого колдуна взять, коли она сама на службу не пойдёт. Да просто так сказала, без задней мысли.
— И кто ж за язык‑то тянул? — покачал головой князь, он‑то только расслабился, решив что ничего серьёзного не произошло.
— Да она сначала спокойно восприняла, — потупив глаза от стыда, сказала колдунья. — Ответила «пусть берёт», разве что вздохнула тяжело. А потом… Потом Ярослав по её манере одеваться прошёлся, она его из дома вышибла, меня прогнала, ну и передать велела, что с тобой, князь, уговор разрывает, что отныне ни она тебе, ни ты ей ничего не должны.
— О Боги, — простонал Еремей. — Да вы понимаете что наделали?
— Прости нас, князь, — Ярослав тоже глаз от земли не отрывал.
— Прости? — зашумел Еремей. — Да знаешь ли ты, сколько мне унижаться пришлось чтобы мир с ней заключить? Мне, князю, перед простой девкой. Только потому, что она ведьма и жизнь дочери моей в её руках была. Да мне три дня её в лесу ждать пришлось, чтобы обо всём уговориться. И всё хорошо было, я ей помощь, она взамен меня и семью мою не трогает.
