Гостья ушла, а колдунья перебирала травы, чтобы понять что у неё осталось, а чего не хватает.
— Эйта, — раздалось снаружи. — Ты дома?
Девушка выглянула в окно и увидала что у пограничной черты стоит Улеб. В руках у него была дохлая утка и большой мешок.
— Улеб, — Эйта вышла из дома. — Уж не чаяла снова тебя увидеть.
— Ты прости, — мужчина смутился, — Мне одному побыть надо было. А я к тебе не с пустыми руками, вон полакомиться тебе принёс, — он поднял свой мешок. — А это? — мужчина потряс уткой. — По дороге поймал.
— Ну, заходи, — Эйта сняла контур. — Рада тебе.
— Спасибо, — Улеб улыбнулся. — Ты только границу‑то восстанови, а то мало ли.
Эйта усмехнулась, ну надо же заботливый какой.
— Что это у тебя? — Улеб, выставляющий на стол кувшины с маслом и сметаной, да свёртки с мясом и домашней колбасой, заметил на столе жемчужные серьги.
— В оплату оставили, — Эйта внимательно смотрела на гостя, пытаясь понять, правда ли он с миром пришёл.
— Это что же, княжна Милада у тебя была?
— Кто? — Эйта вскочила на ноги.
— Ты чего? — Улеб отшатнулся.
— Кто ты сказал у меня был? — повторила Эйта.
— Да почём я знаю? Серёжки я похожие у дочки князя Еремея видал, но может просто схожи, я в бабских бирюльках не сильно разбираюсь.
— Дочка Еремея, — прошептала Эйта. — Люблю… Но это не то, что ты подумала, — вспомнила она слова гостьи. — Ах ты ж, лиса, — Эйта села, качая головой. — Ну какова? И ведь обвела. А я‑то всё гадала, с чего она так трясётся. Да ещё бы ей не бояться. Кабы я сразу поняла для кого она амулет заказала… — Эйта вскочила и заходила по дому. Улеб предпочёл забиться в угол, он ничего из сказанного не понял. — А ты уверен, что на княжне серёжки видел? — вдруг спросила она, резко остановившись. — Опиши мне как дочь Еремея выглядит.
— Как же тут опишешь? — крякнул оборотень. — Ну красивая такая, — он руками очертил в воздухе формы княжны. — Волос чёрный, она князю вроде не родная, голову так держит высоко, одним словом княжна.
— Она, — кивнула Эйта и села за стол. Она думала, автоматически отламывая принесённый Улебом хлеб и макая его в сметану.
— А чего она приходила? — решился спросить мужчина.
— Обманула меня княжна, — Эйта стукнула кулаком по столу. — Только зря она решила, что со мной так можно.
— Да с чего ты взяла, что она обманула? Ну подумаешь, амулет пришла сделать.
— Она не себе его делала, отцу. А я, дура, решила что возлюбленному.
— Ну даже если и отцу, — пожал плечом Улеб. — Не пойму я, чего ты злишься?
