— Хорошо что ты встал, — Эйта зашла в дом и бросила ощипанную птицу на стол. — Ты окна ремонтировать умеешь?
— К–м, — крякнул Улеб. — А что Милко тебе окно сломал?
— Нет, я его сама сломала. Починишь?
— Поглядеть надо, — мужчина облегчённо выдохнул, он почему‑то решил что это друг его, до баб неугомонный, хозяйке окно вынес.
Пока Милко носил воду, а Улеб ремонтом занимался, Эйта приготовила поесть, а потом взялась за уборку.
Мужчины ремонтировали Эйте дом, помимо окна внимания требовало и крылечко, и крыша. В лесу заухал сова. Молодая колдунья вышла во двор и прислушалась.
— Чего испугалась, глупенькая? Это просто сова, — Милко покровительственно улыбнулся и попытался приобнять девушку, но та увернулась.
— Сходите прогуляйтесь, — велела Эйта.
— Чего? — растерялся Милко.
— Я сказала, погуляйте сходите, что непонятного?
— Пошли, — Улеб лишних вопросов задавать не стал, а ухватил приятеля под руку и потащил в лес.
— Да ты чего? — через некоторое время Милко сумел‑таки освободиться. — Почему это мы должны уходить? Кто вообще себя так с гостями ведёт?
— Мы ей не гости, а головная боль, — пояснил Улеб. — А уйти она велела как раз потому, что в гости к ней кто‑то идёт.
— Да с чего ты взял?
— Сова ухала, слышал?
— Ну слышал, и что? — удивился Милко. — А с чего это она днём ухала?
— Предупреждала, — как дитю пояснил Улеб. — И не сова это, Леший.
— А ты откуда знаешь? — Милко недоверчиво прищурился.
— Не первый день на свете живу, догадался. Пошли что ли, силки нашей хозяйке проверим, раз уж гуляем.
— Ну подумаешь гости, — бурчал Милко. — Одних принимает, а других выгоняет.
— Милко, — Улеб вздохнул. — Пойми ты, мы с тобой ей никто. Те наверняка по делу пришли, наверняка заплатят, а мы с тобой?
— А что мы? — возмутился Милко.
— Мы нахлебники.
— А тетерева? Я что, зря тебе эту тупую птицу загонял?
— Не зря, но то, что мы приносим мы сами и едим, она время на нас тратит, опять же неудобства.
— Подумаешь, — мужчина хмыкнул. — Не королевна, потерпит немного.
— Дурак ты, Милко, — беззлобно вздохнул Улеб.
— Зато ты шибко умный, — огрызнулся Милко. — Потому и шляешься по лесу.
Улеб промолчал, они так и шли какое‑то время молча, но потом Милко не выдержал.
— А она вообще ничего, — сказал он. — Правда дикая совсем.
Улеб вздохнул безнадёжно и покачал головой. «Ничего». И это он про ведьму. Совсем тормозов у мужика нет и чувство самозащиты ведь не срабатывает.
— Только вот глаза, — продолжал Улеб. — Неприятные у неё глаза. Вот глянет, и сразу идиотом себя чувствуешь. Это колдовство, да? А ещё бровки всё время хмурит, — мужчина усмехнулся. — Не, к людям ей надо, а то обидит кто.
