- Прошу прощения, что отвлек тебя от дел, — сказал Серегил, когда все они верхом выехали из дома.
Впрочем, то было сказано лишь из вежливости.
— Полагаю, тебе пришлось отменить представление?
- Отнюдь, — невозмутимо заверил Атре.
На этот вечер он взял напрокат вороного мерина, и в седле держался весьма неплохо.
— В нашем репертуаре имеется несколько пьес, где вовсе я не занят. Так что нынче подмостки в распоряжении моего дублёра Кальеуса и юного Тейбо. Но можете не сомневаться, я явился бы даже если б пришлось отменить спектакль. Рад отплатить вам за вашу щедрость хотя бы столь малым.
- А я чрезвычайно рад, что ты держишь слово, — отозвался Серегил.
С залива, пока они ехали по залитым светом улицам богатого квартала, направляясь к самой грандиозной его части на границе Улицы Серебряной Луны, дул влажный соленый ветер. Особняк Алайи превосходил размерами их дом на Улице Колеса раза в четыре. Когда они подъехали к нему, Серегил с удивлением обнаружил возле дома не только пару слуг в белоснежных ливреях, готовых приветствовать гостей и принять у них лошадей, но также с полдюжины королевских гвардейцев, стоявших на часах.
Капитан вежливо справился об их именах и слегка поклонился им:
- Её Сиятельство вас ожидают.
Слуги впустили их внутрь и проводили через роскошную приёмную залу в огромный салон, стены которого, в скаланской манере, были разрисованы красочными фресками с морскими сценками. Главные владения эрцгерцогини находились на юго-восточном побережье, хотя ныне, служа при дворе, ей доводилось там бывать довольно редко.
Огромные двустворчатые двери в дальнем конце зала были распахнуты настежь, и пройдя через них, они вступили во внутренний дворик, он же сад, в окружении благоухающих ароматами цветов, деревьев и залитый светом хрустальных ламп на высоких золоченных стойках. Центр был вымощен плиткой из розового мрамора, между которыми шли тонкие полосы душистого ползучего тимьяна с его яркими пурпурными цветочками. Алайя и её гости удобно расположились на задрапированных шелками кушетках, установленных возле покрытого мхом фонтана. Морские змеи затейливой резьбы вздымались посреди широкого мраморного бассейна, выплёвывая звонкие струйки воды.
Рельтеус был уже здесь. Он делил ложе с дамой средних лет, в которой Серегил тотчас узнал принцессу Аралейн, матушку Элани. Крон-принцесса же сидела рядом с Алайей, и была худенькая, словно мальчик, в своих шелках цвета морской волны. У Элани были такие же светлые волосы и блеклые глаза, что и у её матушки и тётки, однако, должно быть, она пошла более в своего отца, чем в королевскую родню, так как была довольно хорошенькая. Впрочем, Серегил успел разглядеть небольшой шрам у её левой скулы и ещё один, пересекавший тыльную часть правой кисти. Шрамы фехтовальщика. Руки её, конечно же, не были грубы — понятное дело, что она носила перчатки — однако ногти были острижены очень коротко.
