— Приезжай, я тебе объясню.
— Объясни Джо и отправь её ко мне.
— Джо позвонил Синглар, и она ушла. К тому же, навряд ли мне удастся объяснить это ей.
— Вот как? – Флавин замолчал, и Габу показалось, что он повесил трубку.
— Эй, ты ещё там? – растерянно спрос ила она, выждав минуту.
— Здесь.
— Почему молчишь?
— Слушаю, о чем говорят законники.
— А то, что я тебе говорила, слышал?
— Да.
— И что скажешь.
— Скажу, что Джо уже не ребёнок, и ты можешь разговаривать с ней, как с равной.
— Я говорю не о Джо, – Габу обиженно надула губы. – Я хочу, чтобы ты… – она услышала гудки, прикрыла глаза и тихо выругалась. Флавин спрятал телефон в карман и поспешил к старому прокурору, который вышел из палаты Адама.
— Всё не так просто, как кажется, ведь так? – спросил Флавин.
— Не так просто? – старик прищурился, пытаясь вспомнить, где видел приближающегося к нему человека.
— Вы проиграли мне пару дел, – помог ему Флавин.
— Ах, вот оно что, – интерес прокурора угас.
— Ничего личного, – сказал ему Флавин.
— Конечно, – прокурор кивнул седой головой, заковылял прочь.
— Если честно, то я хотел поговорить, – Флавин пошёл следом за ним. – всё это дело, что‑то в нем есть странного, верно? Адам, художник–убийца, его сестра… Кого‑то не хватает… Вам так не кажется? – он выдержал паузу, но прокурор так и не ответил, лишь шаг его стал медленнее, хотя, возможно, это была просто старческая усталость. – Думаю, нужно искать четвёртого, – решил высказаться напрямую Флавин. – Нужно искать того, кто сможет всё объяснить.
— Объяснить кому? Вам? – спросил его снисходительно прокурор. – Лично мне, молодой человек, и так всё ясно. Чокнутая семейка приезжает в наш город. Чокнутая семейка отправляется в тюрьму.
— А как же Адам?
— Адам отправляется домой, к своей ужасно некрасивой жене.
— И все?
— Думаю, этого будет достаточно.
— А то, что Адам не помнит последних месяцев?
— Сейчас есть много препаратов, используя которые можно добиться подобного эффекта.
— А если это были не препараты? Что если это было нечто, подчинившее себе его тело, его разум. Ведь он двигался, перемещался по городу. Его видели во многих местах. И то, что он пришёл к сестре художника. Разве это не доказывает, что дело не в препаратах? Ведь Пилс уже был в тюрьме, а Габу весь день со мной. Если следовать вашей теории, то получается, его кто‑то привёл в кафе, оставил там, заставив напасть на Габу. Но, выходит, нам снова нужен кто‑то ещё. Кто‑то четвёртый.
— Кто‑то четвёртый? – прокурор нахмурился, остановился возле лифта, смерив Флавина внимательным взглядом. – Хорошая попытка, молодой человек. Но если вы собираетесь построить свою защиту на этом, то дам вам дружеский совет – откажитесь. Иначе я разобью вас. – Он шагнул в открывшиеся двери лифта, пожелал Флавину счастливого дня.
