— Ты чего не спишь?
Услышав голос Людки, Тоня оцепенела.
— Чем это так воняет? – Людка зажгла свет. – Вау, девчонки, просыпайтесь!
— Что такое?
— Что случилось?
Зевая и потягиваясь, девчонки прилежно изображали, что они только что проснулись. По сравнению с Людкой актёрского мастерства им явно недоставало. Фальшь сразу же бросалась в глаза, но Тоня была так закована в панцирь ужаса от всего происшедшего, что даже не заметила наигранности жестов и интонаций.
— Смотрите‑ка, Ведьме, оказывается, памперсы нужны, – сказала Людка. – И часто это с тобой?
От парализовавшего её позора Тоня не могла произнести ни звука. Губы у неё задрожали, а по щекам потекли слезы.
— Ай‑ай‑ай. Такая взрослая девочка и постель мочит, – покачала головой Людка.
Тоню душил стыд. Она плакала, глотая слёзы, безутешно и беззвучно, как она научилась плакать, чтобы не слышала мать.
— Ладно, не реви. Всякое может случиться, – неожиданно смягчилась Людка.
В момент полного отчаяния эта нежданная искорка тепла показалась Тоне щедрейшим даром. Она бросилась к Людке.
— Миленькая, прошу тебя, не говори никому. Христом Богом молю.
— Тебе что, поклясться? – спросила Людка.
— Нет. Клясться – грех, – приняв её слова всерьёз, помотала головой Тоня.
— Слушай, Ведьма, а как же ты Бога упоминаешь? Разве ведьме положено? – усмехнулась Людка, но видя, как Тоня изменилась в лице, засмеялась: – Расслабься. Шучу. Девки, пойдемте, поможем ей замыть матрас. Не в вонище же спать.
Тоня с благодарностью посмотрела на Людку. Недаром Егор говорил, что она ее совсем не знает. Всё‑таки Людка была удивительной девчонкой. С виду она казалась расчётливой и жестокосердной, но в самые неожиданные моменты под оболочкой чёрствости в ней проступала доброта.
13
День шёл своим чередом. В комнате тайком сох матрас. Людка ни намёком не напомнила Тоне о случившемся. Более того, она будто забыла о драке и происшествии с дневником и взяла Тоню под опеку. На завтрак они явились вместе, и пока шли к раздаточной стойке, Людка по‑дружески приобняла Тоню за талию, демонстрируя всем, что блокада с опальной снята.
Тоня со щенячьей преданностью смотрела на внезапно обретённую подругу. Людка не просто умела заводить друзей, она была гением по части манипулирования людьми.
Не привыкшая к проявлениям тепла, Тоня постепенно оттаивала. Глядя на Людку, она мысленно бичевала себя за то, что думала о ней плохо. Людка была немного ветреная, немного бесшабашная, но не злая.
