— Подумать только! Я нахожусь в прекраснейшем саду с самым красивым и обаятельным мужчиной во всей Англии, — восторгалась Женевьева.
Бенедикт посмотрел на нее с легким ироническим прищуром.
— Если надеетесь соблазнить меня с помощью лести, у вас ничего не выйдет, — усмехнувшись, предупредил он. — Однако вы сможете добиться моего расположения, если все же откровенно расскажете, что с вами сегодня произошло.
— Вы такой зануда, Бенедикт, — нахмурилась Женевьева. — Сколько можно к этому возвращаться?
— Да, вы совершенно правы, я ужасный зануда, — со смехом согласился он. — Итак, что произошло с вами сегодня?
— В этом действительно нет ничего интересного, — тяжело вздохнула она.
— Все равно расскажите мне об этом, — не отставал Бенедикт. — И позвольте мне самому решить, интересно это или нет.
Женевьева опять тяжело вздохнула:
— Ну хорошо, я расскажу вам о сегодняшнем происшествии, если вы так настаиваете. Утром ко мне приходил мой пасынок.
— Уильям Форстер? — презрительно прищурившись, уточнил Бенедикт.
— Да.
— И что было дальше?
— Ничего. Просто мы терпеть не можем друг друга. Вот и все, — со вздохом произнесла она.
— Вот и все? Но зачем тогда он к вам приходил? — усмехнулся Бенедикт. Он почувствовал, как задрожала рука Женевьевы. Та самая, которую она якобы прижала дверью.
— По воле случая мы стали родственниками, хотя терпеть друг друга не можем. Я его мачеха.
— Я знаю, что вы его мачеха, Женевьева, — перебил Бенедикт. — Но я также знаю, что Уильям Форстер вовсе не из тех людей, которые наносят визиты вежливости.
Женевьева резко остановилась и недоверчиво взглянула на Бенедикта.
— Вы знакомы с Уильямом Форстером? — спросила она.
— Нет, но наслышан о нем, — поморщился он. — Судя по слухам, он нехороший человек.
Бенедикту вспомнились гнусные истории об Уильяме Форстере, которые рассказывали в фешенебельных лондонских клубах. Говорили, что он — частый гость в самых грязных притонах и захудалых борделях Лондона и любитель гадкого изощренного разврата.
Женевьева немного успокоилась:
— Согласна с вами. Его действительно трудно назвать приятным человеком. Тем не менее мы родственники и не должны опускаться до взаимных оскорблений. Вот почему я ни с кем не хочу обсуждать его недостатки. Кстати, завтра у него помолвка с дочерью графа Рамси. Наверное, об этом напишут во всех лондонских газетах. В следующем месяце они собираются пожениться.
— Интересно, он пригласит вас на свадьбу?
— Боже мой, надеюсь, нет! — Эти слова вырвались у Женевьевы совершенно непроизвольно. Ей сразу стало стыдно за это свое восклицание, щеки залила краска стыда. Она вырвала у Бенедикта руку. Навстречу им шла компания гуляющих, пришлось посторониться, чтобы их пропустить. — Я не то хотела сказать. Уильям пришел ко мне сообщить, что в следующем месяце после его свадьбы я официально становлюсь вдовой герцога.
