— И все же через тридцать с гаком лет решились…
— Мне показалось, момент подходящий. В «Современнике», слава богу, закончилась смена поколений. Такая была моя забота и тревога! Хотела передать эстафету молодым, пока руки-ноги двигаются, голова соображает. Посвятила этому большой отрезок жизни. Давно не ставила, вокруг считали, будто Волчек ничего не делает, а я обновляла труппу, поскольку понимала: самый тяжкий грех, если мы уйдем и театр закроют на амбарный замок. Сегодня у нас есть три молодых интересных режиссера. Искали их среди студентов РАТИ. Отобрали группу способных ребят и предложили: даем вам Другую сцену — экспериментируйте, дерзайте! Обозначили условия: театр не тратит на постановки ни копейки, использовать разрешено лишь старый реквизит и декорации, приглашать исключительно актеров «Современника». Кого сумеете уговорить, увлечь, тот и сыграет. Требования жесткие, но ведь и приз достойный: спектакль на профессиональной площадке. Многие ли студенты могут о подобном мечтать? По сути, лабораторные опыты, вынесенные на публику. Первой счастливый билет вытащила Катя Половцева. Поставила «Хорошенькую» на Другой сцене, потом и на основной выпустила «Осеннюю сонату» с Мариной Нееловой и Аленой Бабенко. Сейчас Катя репетирует «Золушку» Евгения Шварца. Однокурсник и муж Кати Егор Перегудов сделал спектакли «Время женщин» и «Горячее сердце». У Кирилла Вытоптова на счету тоже две работы — «Сережа» и «ГенАцид. Деревенский анекдот». Последняя постановка вызвала горячие споры в профессиональной среде, но я вижу потенциал, Кирилл обязательно реализует его в будущем.
— Значит, помогали окрылиться молодым, а потом показали, что и старый конь борозды не испортит?
— Это правда. Не могу допустить, чтобы о «Современнике» говорили в прошедшем времени. Увы, нет с нами Игоря Кваши, без которого немыслимо представить театр, ушла Лиля Толмачева, снаряды ложатся все ближе, но чувство отчаяния не возникает. Мы живем и развиваемся, не забывая о традициях, что, надеюсь, показала и последняя премьера.
— Ну да, в бой пошли одни старики.
— Давно хотела поставить спектакль. Элементарно не хватало ни сил, ни времени. Ведь на протяжении многих лет я была в театре не только худруком, но и старшей сестрой, мамой, бабушкой, тетей, няней, психотерапевтом, подушкой, в которую можно поплакать. Когда возникали проблемы — личные, семейные, не говоря уже о творческих, люди шли в мой кабинет. Всегда старалась помочь. Рядом долго был Леонид Эрман. Он стоял с Олегом Ефремовым у истоков «Современника», потом перешел во МХАТ с Олегом Николаевичем, а в 1989 году вернулся. В 2012-м Леонида Иосифовича на посту директора сменил Владимир Бакулев, но проработал лишь сезон. Вот так получилось... О его увольнении мне сообщили за четыре дня до приказа. Сейчас назначили Валерия Райкова, который почти двадцать лет руководил саратовским ТЮЗом. Я всегда чувствовала себя ответственной за происходящее в стенах родного театра. Поэтому и в качестве режиссера сделала, может, меньше, чем должна была. Репетиции «Игры в джин» мы возобновили в октябре и до дня премьеры работали практически без выходных. А как иначе?
