Однако на голубоглазой незнакомке была длинная темно-зеленая юбка, наверху обтягивающая бедра, а внизу, ниже колена, украшенная несколькими рядами каких-то широких волнистых лент, которые колыхались при каждом движении незнакомки и только подчеркивали сравнительно неподвижный блеск туго натянутой на заднице и бедрах ткани. Еще на ней были летние открытые туфельки с невысоким каблуком и скромно-нескромного вида светлая трикотажная блузка с вертикальным рядом пуговичек посередине.
«Кто такая?» – подумал я. Чья-то родственница из Тихого мира? Сумасшедшая? Инопланетянка? Экстремистка?
– Чего надо? – спросила жирная в балахоне.
– Э-э… А мне Смирновы нужны, Смирновы-Инстаграм… Ну, вы понимаете… – сказал я.
– Нету их.
– А где они?
– Нету, и всё, – сказала жирная, оглянувшись на инопланетянку.
– Ну что значит – «и всё»? – не сдавался я. На меня смотрела красавица в обтягивающей юбке, так что, вполне естественно, я старался выглядеть максимально уверенным и насмешливым, то есть мужественным. – Где-то же они есть? Вы меня разве не помните? Меня Ваня зовут.
В этот момент необычно одетая незнакомка оттеснила соседку Смирновых и вышла вперед.
– Ваня, – сказала она, пристально глядя мне в глаза, – иди домой. Понял?
– Э-э… – начал я, но красивая блондинка перебила меня.
– И больше не приходи, – сказала она с угрозой, но в то же время как бы жалея меня.
И решительным движением закрыла передо мной дверь.
Когда я спустился и вышел из подъезда на улицу, ко мне подошли трое в серых костюмах и розовых рубашках. Один был высокий толстяк с огромным животом, второй – худенький лопоухий паренек. У третьего, самого здорового, на лице был след от ожога.
– Приветик! – сказал обожженный.
– Добрый день, – ответил я и поспешно поднес левую руку к уху – обычное приветствие в Секторе, как будто отвечаешь на звонок мобильника.
Но на обожженного этот поспешный жест вежливости никак не подействовал. Даже наоборот. Он молниеносно схватил мою поднятую руку и с такой силой рванул ее вниз, что я едва не упал на колени.
– Ты кто? – спросил он, выкручивая мне кисть.
– Я Ваня. Рюкзачник, – сдавленным от боли голосом выговорил я.
– Где живешь? – Обожженный многозначительно посмотрел на своих помощников. – В Тихой?
Я понял, что в лучшем случае будут бить. И меня понесло:
– В Тихой, да. Ну не то чтобы в Тихой. Сами понимаете, приходится. – Я осклабился и собачьим взглядом заглянул поочередно в три непроницаемые лица. – Вы же знаете, как нам, рюкзачникам, живется. Конечно, я стараюсь как можно больше времени проводить в Секторе, но что поделаешь, работа такая, приходится, просто вынужден общаться там с кретинами. Думаете, это просто?
