Скажите – «невероятно»! - и будете правы. Но дело в том, что нарушение научной этики по результатам, а главное по ответственности, совсем не похоже на нарушения в области права. Для характеристики проблемы морально-этических норм научного исследования сошлюсь на книгу российских науковедов (Аллахвердян А.Г. и др. Психология науки. М., «Флинта», 1998. 311 с.). Они пишут следующее. «Исследование, проведенное журналом New Scientist, показало, что только 10 % ученых, уличенных в различных видах обмана, было уволено со своих должностей, причем выяснилось, что 194 из 201 опрошенных журналом респондентов сталкивались с подобными случаями. Около половины подлогов было впоследствии обнаружено: примерно пятая часть нарушителей были «схвачены за руку» и такая же часть самостоятельно призналась в их совершении. В обеих ситуациях обнаружение обмана не означало крушения карьеры нарушителей и вообще не оказало сколько-либо существенного влияния на их судьбу. Но вернемся к фальсификациям.
Открытие Дарвина о том, что человек и обезьяна имели общего предка, и утверждение, что человек произошел от обезьяны, - отнюдь не одно и то же. Но столь произвольная интерпретация дарвинизма оказалась очень живучей, и многие ученые озаботились этот «факт» подтвердить. С поисками пресловутого «переходного звена» между обезьяной и человеком (кстати, Дарвин был противником этой идеи) связан еще один пример фальсификации в науке - обнаружение в 1911 г. в графстве Суссекс (Великобритания) останков «человека зари» (эоантропа Доусона, или Пилтдаунского человека).
Хорошо сохранившийся череп «первого англичанина», или эоантропа, то есть «Человека зари», обнаружил Чарлз Доусон — британский адвокат и геолог-любитель, который давно уже интересовался всякими окаменелостями и был страстно увлечен поисками «недостающего звена» (А. Маслов «Здесь кто-то побывал до нас. Другое человечество». ФЕНИКС. Р/Д., 2006). Однажды он обнаруживает то, на что так долго надеялся — фрагменты черепа, челюстной кости и зубы странной формы. Не будучи сам специалистом и понимая слабость своих познаний, Доусон поспешил со своими находками к Артуру Смиту Вудварду — известнейшему в то время ученому, хранителю отдела палеонтологии Британского Музея. Вудвард после внимательного изучения костей решает дать им законный ход — на заседании Лондонского Геологического Общества 18 декабря 1912 он, опираясь на весь свой опыт и авторитет, заявляет перед всем научным миром, что находки представляют собой доселе неизвестную разновидность исчезнувшего гоминида, который и являлся недостающим эволюционным звеном между обезьянами и ранними людьми. Новая находка занимает самое важное место в науке о возникновении человека. Научный мир настолько заждался этого недостающего звена, что практически сразу же признал находку.
