— Он точно рехнулся! — сказал Костя, опустив газету, и открыв свое искаженное возмущением лицо. — Тут интервью Джека.
— И что он говорит?
— Слушай, — Костя снова спрятался за газетой. — «Камбоджа — это как бы маленькая Земля, которая словно в космосе живет рядом с другими планетами: Таиландом, Лаосом и Вьетнамом. Если пользоваться этим сравнением, то можно сказать, что есть планеты с развитыми цивилизациями, как, например, Америка, а есть небольшие миры, которым требуется помощь инопланетян». «То есть вас», — уточняет интервьюер. — «Да, то есть нас. И мы при помощи наших насосов…» — Костя снова посмотрел на меня. — Ты слышишь, что он несет? Так вот. «И мы при помощи наших насосов, спасем эту Землю, чего бы это нам не стоило. Мы уже спасаем Пномтамао, и собираемся идти дальше ко всеобщему спасению».
Костя опустил газету. Он смотрел на меня и не знал, что сказать. Хотя говорить тут, кажется, было нечего. Костина задумка: научное учреждение, занимающееся исследованиями и экспедициями, в обработке Джека приняла фантасмагорические формы, которые не могли не ужасать хоть сколько-нибудь серьезных людей.
Мой друг медленно сел в кресло и уставился в одну точку. Я отчетливо понимал, что сквозь эту точку он смотрит назад, в то время, когда мы только встретились с Джеком, в тот день, когда сложилась наша организация, на то, как она изменялась и во что в итоге превратилась.
Однако плохие новости для Кости на этом не закончились. Дело в том, что я как раз накануне получил приглашение пройти обучение природоохранному делу в одной английской организации, с которой долго вел переписку.
— Костя, — сказал я осторожно, — ты помнишь, меня звали в Англию?
Мой друг попытался вырваться из точки, в которую был погружен, но она оказалась, видимо, слишком глубока, чтобы так сразу выбраться из нее.
— Так вот, я уезжаю на следующей неделе.
Костя дрогнул в ответ, но и только.
Поняв, что сейчас его лучше оставить одного, я успокаивающе похлопал друга по плечу и, взяв газету, вышел.
Поприветствовав хозяина гостиницы, я миновал двери и отправился мимо Монумента независимости к Джеку, сообщить, что собираюсь уезжать. Спустя десять минут я прошел сад, в который раз удивившись скульптурам друзей нашего компаньона, и поднялся на веранду.
Джек сидел точно в такой же позе, как оставленный мной в гостинице Костя. Только точка, в которую он глядел помещалась в искрящейся от солнца бутылке. На столе перед ним лежала газета. Тут я невольно подумал, что и мистер Бун, наверное, сейчас вот также сидит у себя дома и тоже смотрит в какую-нибудь свою домашнюю точку. Однако точка Джека, вероятно, была не так глубока, как Костина — почувствовав мое присутствие, он сумел выкарабкаться из нее и повернуть ко мне голову.
