Эти стандартные фразы присутствуют в планах прикрытия всех без исключения западных округов. Могли план действия немецкой авиации существенно отличаться от этого «стандарта», вполне подтвержденного практикой воздушной войны на Западном фронте? Мог, но только в одну сторону — в сторону еще большей концентрации всех (или почти всех) сил и средств на решение одной, ключевой задачи. Этой задачей было завоевание превосходства в воздухе, и в частности — удар по аэродромам базирования советской истребительной авиации, как один из способов решения главной задачи. Ни на что другое в первые дни и часы войны командование люфтваффе не могло отвлекаться — ни на бессмысленные бомбардировки московских автосервисов, ни даже на абсолютно необходимые действия по авиационной поддержке наземных войск и разрушению мостов, переправ, железнодорожных станций в оперативном тылу Красной Армии (на современном языке это называется «изоляция ТВД»).
Сталин это прекрасно понимал. Именно поэтому неуклюжая попытка обмануть его нелепым сообщением о том, что «объектом налетов германской авиации в первую очередь явится электростанция «Свирь-3», вывела из себя этого обычно крайне сдержанного в выражениях человека. А вот современные российские «историки» и журналисты ситуацию не понимают. Почему? Здесь мы встречаемся с весьма примечательным примером того, как «единожды совравшим» приходится врать все дальше и все больше.
Десятки лет ОНИ рассказывали нам про «многократное численное превосходство» немецкой авиации, «безнадежно устаревшие фанерные истребители» и советских летчиков, налетавших к началу войны всего 6 часов учебных разворотов «по коробочке». Несметная туча черных воронов с одной стороны — и желторотые птенцы с другой. Вы думаете, я преувеличиваю? Нет, я в очередной раз цитирую, на этот раз — мемуары одного советского флотоводца:
«…Могучие лучи прожекторов разрезали безоблачное звёздное небо и закачались маятниками, ощупывая небосвод, по которому, нарастая с каждой секундой, разливался монотонный гул. Наконец, со стороны моря появилась устрашающая армада низко летящих самолётов. Их бескрайние вороньи ряды поочередно проносились вдоль Северной бухты… Мрачные силуэты неизвестных еще бомбардировщиков то вспыхивали в лучах прожекторов, то пропадали в пустоте неба…»
Единственным словом правды в этом описании первого налета немецкой авиации на Севастополь является слово «поочередно». Ранним утром 22 июня 1941 г. в налете на главную базу Черноморского флота приняло участие 4 (четыре) немецких бомбардировщика «Хейнкель» Не-111. Самолеты выходили на цель по одному, с большими временными интервалами (15–25 минут) и сбрасывали донные магнитные мины на парашютах. Всего было сброшено 8 (восемь) мин, причем весьма неточно: три мины взорвались на суше, две упали на мелководье и автоматически подорвались. Запись в Журнале боевых действий и свидетельства многих участников событий говорят о том, что один бомбардировщик был сбит и упал в море, однако, судя по немецким данным, безвозвратных потерь при налете на Севастополь не было.
