Если бы Алёша сел за руль автомобиля и повёз меня по самым оживлённым улицам Москвы, я удивился бы меньше.
Лёнька подошёл к телеге, ухватился двумя руками за оглоблю, потряс её и одобрительно сказал:
— Ладно, вроде бы сойдёт, — Он пошёл и открыл ворота. — Трогай! Только шибко не гони: конь с норовом, понесёт — не удержишь.
— Где же ты лошадь научился запрягать? — спросил я у Алёши.
— Известно где, в деревне. Мы с отцом каждый год к его брату ездим гостить. На охоту ходим, сено косим и вообще отдыхаем от городских дел.
Жеребьёвка жеребьёвкой, но было бы просто смешным напоминать о ней Алёше. Я взобрался на телегу, рассчитывая быть простым пассажиром. Но Алёша дал мне в руки вожжи.
— Держи. Только осторожней, забор не сверни, музыкант.
— Будь уверен, — облегчённо вздохнул я. — Ты не смотри, что я запрягать не могу, лошадью править — совсем другое дело.
Алёша уселся на телегу с другой стороны, но Лёнька попросил его помочь запереть конюшню. Серко положил голову на оглоблю и смотрел на меня, словно не веря, что мне доверили командовать им, но я показал ему вожжи, крепко зажатые в моих руках, и он, поверив, отвернулся и принялся махать головой. И вдруг, не дожидаясь моей команды, он пошёл вперёд.
— Но! — сказал я, чтобы остановить его, но он не остановился.
— Но! Но! Куда ты? — крикнул я упрямому коню и дёрнул вожжи, чтобы потянуть его назад, но Серко только прибавил шагу.
— Но-о-о! — закричал я что есть духу и погрозил кулаком. Но конь не хотел останавливаться. Он побежал. Телега дёрнулась, и я опрокинулся на спину и выронил вожжи.
Как меня не вытряхнуло, не понимаю. Телега прыгала по кочкам и громыхала. Я приподнялся и увидел перед собой мелькающие ноги коня. Потом я увидел вожжи. Они зацепились за край телеги. Я потянул их на себя и увидел, что правая вожжа запуталась у Серко в ногах. Я огляделся. Мы скакали по полю. Слева был лес, справа — река. Я понял, что мне нипочём не остановить этого упрямца, которого почему-то величают мирным домашним животным. Он был ещё хуже необъезженного мустанга: тот бежит сам по себе, а этот тащит за собой телегу, в которой сижу я. Надо было действовать. Я решил повернуть его на дорогу, которая шла вдоль леса. С силой я потянул на себя вожжу, которую держал в левой руке, но упрямец повернул направо, к реке.
Помню, я уже собирался выпрыгнуть из телеги. Не нырять же мне в реку из-за того, что коню вдруг взбрело в голову искупаться вместе с телегой. До берега оставалось каких-нибудь метров сто, и я уже примеривался, в какую сторону лучше сигануть, как на телегу сзади взобрался запыхавшийся Алёша. Он выхватил у меня вожжи и, упёршись о передок телеги, откинулся назад. Лошадь запрокинула голову, остановилась и заржала.
