Нора попробовала изобразить недоумение.
— Сэр, вероятно, вы путаете моего брата с отцом.
— Ваш отец — это совсем другая история. — Ривенхем пожал плечами. — Он благополучно пребывает при дворе Претендента. А вот ваш брат шесть дней назад оставил Якова Стюарта и сейчас плывет в Англию.
Нора не двигалась, молясь, чтобы лицо не выдало ее чувств. Откуда ему все это известно? Последнее письмо брата было закодировано, и она сразу его сожгла. Кто предал Дэвида?
Ривенхем, не сводя глаз с ее лица, сел напротив.
— Меня поражает ваше самообладание. Теперь по вашему лицу ничего невозможно прочесть.
«Теперь». Одно-единственное слово заставило ее замереть.
Он подался вперед и коснулся ее щеки. Нора задрожала. Ривенхем приподнял ее подбородок.
Его прикосновение было теплым и легким, но даже железная хватка не повлияла бы на нее сильнее. Она как завороженная смотрела в его изумрудные глаза, в которых плясали огненные блики.
— Я могу вам помочь, — произнес он. — Если вы мне доверяете. Позвольте помочь вам, Нора.
Ее губы раскрылись, но она успела сдержать слово, готовое с них сорваться. «Эдриан», — хотела сказать Нора. Он произнес ее имя, этот звук словно бы выпустил из клетки его собственное имя, и оно колоколом зазвучало в ее душе. Эдриан! Эдриан! Его ладонь, шершавая от мозолей, легла ей на щеку. Нора едва сумела удержать стон. Его прикосновение было неожиданностью, к которой она никак не могла подготовиться. Женская плоть не хотела знать, что граф, коснувшийся ее так нежно, был врагом ее рода. Его жест разбудил в ней уснувшую память об ушедшей привязанности, о том, как тает сердце когда к тебе прикасаются с любовью.
Нора смиренно застыла, в глазах у нее закипали слезы. Она-то считала, что эта страшная жажда утихла в ней много лет назад, считала, что стала мудрее, старше. Что голос страсти умолк в ней навеки. Что в ней появились самодостаточность и твердость.
— Скажи мне, — прошептал он, — в чем цель Дэвида?
Сердце Норы остановилось. Через мгновение оно вновь застучало, застучало с болью и горечью. В груди разлился огонь.
Эдриан умышленно произнес ее имя. Хотел обезоружить ее, толкнуть к опрометчивому шагу, заставить предать собственного брата!
Эдриан приведет ее брата на плаху.
Нора отстранилась от его ладони и едва сдержала проклятия, а Ривенхем спокойно откинулся в кресле. Он причинил ей острую боль, ранил в самое сердце, но заставил опомниться. Почему она должна огорчаться из-за того, что ему вздумалось спровоцировать ее? Глупо ждать от него чего-то другого. Дети вырастают. Мужчины не будут всю жизнь убиваться из-за легкого увлечения, которое и длилось-то всего одно лето.
