— Держится. Еще не оправился после операции. Врачи говорят, что в течение ближайшего времени здоровье восстановится, а через полгода старик будет здоровее всех нас, вместе взятых.
— Я рада за него! И за тебя тоже.
— Ненавижу больницы, — сказал Маркус угрюмо. — Когда я нахожусь там, мне кажется, что я тоже заболеваю. Сейчас в палате дежурит Мэрилин, но вечером мне снова надо быть там. — Он огляделся и чуть просветлел лицом. — Так вот в какой квартире живет знаменитый дизайнер!
— Да, все это моих рук дело, — с гордостью заявила Трэйси. — Кстати, ты наверное голоден с дороги? Принести что-нибудь перекусить или выпить? О боже! Я совсем забыла, что оставила гренки с сыром на плите! — вскрикнула она, вскакивая и бросаясь на кухню.
Маркус расхохотался.
— Ничего страшного, даже не подгорели, — пробормотала она с набитым ртом, внося в комнату поднос с гренками.
— Это весь твой ужин? — изумился он.
— Угу! Поделиться? — Трэйси снова уселась на тахту.
— Нет, спасибо, — усмехнулся Маркус. — Не то чтобы я не любил гренки с сыром, но лишать тебя последнего куска хлеба… это чересчур. Если ты не против, я займусь своим ужином сам. Сиди! — скомандовал он, видя, что она встает.
Через несколько минут он вернулся с бутылкой вина, двумя бокалами и тарелкой, на которой аппетитно красовались нарезанный сыр, салями, лук, оливки и сладкий перец.
— Интересно, откуда ты все это взял?
— Выгреб из холодильника и буфета все, что там было.
— Неужели? А впрочем, я давно туда не заглядывала…
— Как Дженис? — спросил Маркус, налегая на закуску. — Я хотел предложить ей, чтобы она приехала навестить отца не завтра, а днем позже. Я бы очень хотел с ней повидаться.
— Вот как? — Трэйси прикусила губу. — А о чем ты собрался говорить с ней? Ведь Мэрилин…
— Ее предоставь мне. Алекс вернулся домой, и у них снова медовый месяц. Сестрице сейчас не до чего, так что на какое-то время она оставит всех в покое.
— Понятно.
Он хмуро взглянул на нее.
— Что тебе понятно?
Трэйси заколебалась, не зная, стоит ли ей выплескивать то, что накопилось на душе.
— Ну же, Трэйси! Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы не понимать, что за этими словами стоит нечто большее, — сказал он. — Выкладывай!
— Тебе это может не понравиться.
— Можно подумать, до сих пор это мешало тебе говорить все, что ты считаешь нужным, — заметил он с иронией.
— Я говорила о мужчинах вообще…
— Не надо обобщений. Говори только о Маркусе Джулиусе Макларене, о его недостатках и его достоинствах.
