— Я не враг себе, мистер Макларен! — высокомерно бросила она. — И все ваши предположения — не более чем досужие домыслы.
— Неужели вам не хочется, чтобы кто-то силой вырвал вас из одиночества, для виду прикрытого лихорадочной коммерческой деятельностью?
— Какая чушь!
— Вы все еще любите его, Трэйси? — просто спросил Маркус.
Девушка торопливо опустила ресницы, чувствуя, как непрошенные слезы выступают на глазах. Украдкой смахнув их, она прошептала:
— Зачем ворошить прошлое, которое давно уже умерло…
— Может быть, еще не все потеряно?
Последовала долгая пауза.
— Боюсь, то, чем мы с вами занимаемся, — пустая трата времени и сил, — вздохнула она.
Маркус аккуратно поставил на столик чашечку из-под кофе и поднялся.
— Вы правы, — улыбнулся он. — Уже одиннадцатый час. День был длинный, и вам следует хорошенько отоспаться. Я вам больше не нужен?
— Конечно нет! То есть, я хотела сказать, что сама управлюсь…
— Отлично! Если потребуется моя помощь, звоните. И ради всего святого — не вздумайте работать. Дела подождут до утра.
— А почему вы… — Она хотела сказать: «распоряжаетесь», но вместе этого печально улыбнулась: — Да, конечно, вы правы! Спокойной ночи!
Эту ночь вряд ли можно было назвать спокойной!
Нога Трэйси ныла, а в дремоту постоянно врывались образы и ощущения той, давней, канувшей в Лету любви, переплетаясь с видениями нового наваждения — это слово больше всего подходило для описания ее чувств к Маркусу.
Конечно же, наваждение, говорила она самой себе, изнуренная горячечными видениями. Иначе ты бы не стала в сотый раз вспоминать, как он подхватывает тебя на руки и несет, словно пушинку. Не думала бы без конца о том, как это чудесно — затихнуть в его объятиях, прильнув к сильному мужскому плечу. Чувствовать, как учащается твой пульс, когда он кладет тебя на кровать и не сразу отпускает… Ты бы не подчинилась так легко его приказаниям. И не дала бы волю запретным мыслям о том, как прекрасно было бы оказаться с ним в постели…
И обо всем этом мечтала она — ярая противница случайных связей, немало гордившаяся своей принципиальностью, свято верившая, что первый же ее мужчина непременно станет мужем! Вот дурочка! — отчитывала она себя. Не теряй головы, держи свои чувства под контролем.
Ближе к рассвету Трэйси наконец впала в забытье и почти сразу, как ей показалось, была разбужена звуком открывающейся двери. Чинно следуя друг за другом, в номер вошли Маркус Макларен, официант, толкавший впереди себя накрытый столик, и коридорный, вкативший кресло на колесах.
