— Ну, ребята, зачистку пора делать.
Приходят люди с большими проволочными щеточками и чистят сланцы, точно зубными щетками. Остатки породы высыпаются в тачку и идут на промывку.
Процесс промывки прост. Вода ворочает камни и грязную землю и сносит их вниз на отвал. Металл не под силу воде. Он в шесть раз тяжелее камня. За короткий путь, который проделывает порода, увлекаемая водой, частицы металла успевают упасть вниз, в отверстия решет и прилипнуть к сукну ковриков.
Афанасий Семенович снимает шляпу, вытирает вспотевший лоб и идет в соседний забой.
Бригадир стахановец Литовка подмигивает отличнику и указывает на начальника.
— Нацелился старик! Палочкой ковыряет. Сейчас рыбку выудит.
Афанасий Семенович сидит на корточках и ковыряет землю.
В маленькой кучке камней и песка блестят пластинки металла. Их много. Они горят на солнце. К сланцу прилип довольно крупный «премиальный» самородок.
Афанасий Семенович уже где-то рядом и снова сидит на корточках, работая палочкой.
Молодой геолог, питомица Ленинградского геологического института Милица Денисова с восхищением смотрит на заведующего и говорит мне:
— Какие громадные практические знания у этого человека! Вот если бы я сейчас знала так много о золоте, как он знает.
Денисова сама составляет «золотой фонд» нашей страны. Ей всего 23 года. Она недавно замужем, причем свадебное путешествие молодых необычайно. Муж Денисовой, молодой геолог, уехал на два года на остров Врангеля, а жена — на Колыму на такой же срок.
Стройная фигура Денисовой, держащей в руках геологический молоток, целый день мелькает в забоях, в сопках, на промывке шурфов и скважин. Здесь, за двенадцать тысяч километров от центра, в отрезанной от мира долине, она, дочь нашей молодой и жизнерадостной страны, чувствует себя участницей великой социалистической стройки, полна сил, энергии и бодрости.
Ее «зависть» к Мирскому понятна.
Афанасий Семенович Мирский действительно имеет большой опыт. Опыт этот он приобрел ценой десятков лет скитаний по горам и дебрям, окружающим три «золотые реки» — Зею, Алдан и Лену, и по горам Алтая.
Мирский был очевидцем расстрела ленских рабочих царскими опричниками. Он помнит о той буре возмущения, которая разразилась на Лене после этой расправы, и до сих пор с возмущением вспоминает циничное заявление министра юстиции Макарова:
Мирский знает, что «так» никогда не было и быть не может у нас, где в основу великого строительства положена забота о человеке, где социально-опасного человека превращают в полезного члена общества.
