Все золото Колымы | страница 6
— Итак, ваше имя?
«Баскетболист» думает. На его низковатом для такого детины лбу пролегли две морщины. Вот-вот он задаст традиционный вопрос: «А права у вас есть?» Но вместо этого он покорно отвечает:
— Ванилкин Александр Власович... Вот, пожалуйста, и паспорт не просрочен. — Должно быть, Александр Власович в глубине души надеется, что произошла какая-то ошибка.
— Откуда путь держите, гражданин Ванилкин? — Документ в порядке, и Вовка отдает его владельцу.
Я понимаю тактический ход моего друга: он хочет задать «главный вопрос» в самый неожиданный момент. И действительно, парень успокаивается и, уже не задумываясь, отвечает на вопросы. Правда, официальное «гражданин» его еще не настораживает, но милиция есть милиция.
— С Чукотки я. Есть такой прииск «Таежный». Может, слыхали?
— Сегодня в первый раз. Для такой дальней дороги что-то вещичек у вас маловато. Этот саквояж принадлежит вам?
Киселев прочно перехватывает инициативу в свои руки, мне остается лишь наблюдать за событиями. Вопрос о саквояже застает Ванилкина врасплох. Он снова вздрагивает. Мне видно, как парень трогает ногой саквояж, словно хочет его задвинуть подальше под стул.
— Что же вы своих вещичек не признаете?
— Мой саквояж. Почему это не признаю?
— Ну, раз ваш, стало быть, и содержимое вам хорошо известно?
— А почему бы это мне содержимое неизвестно? — Ванилкин переходит на метод «вопроса на вопрос». Для него главное — догадаться, что нам известно, для нас — не дать ему обрести утерянное спокойствие. — Значит, так... Пыжиковая шапка. У вас такой в столице не найти. Днем с огнем... А у нас на Чукотке оленей не счесть... Еще пиджак... От польского костюма. Брюки заузить отдал. Так что один пиджак захватил...
«Баскетболист» тянет время словно в ожидании чуда. «Сейчас, — думаю я, — он нам сообщит о размере своего польского костюма. У нас такой днем с огнем не найти, зато в Польше на каждом жителе можно увидеть...» Однако парень, оказывается, закончил с промтоварами.
— Потом книги. Нашего Магаданского издательства. Альманах «На Севере дальнем»... Воспоминания Цареградского. Как он с Билибиным Колыму открывал. «По экрану памяти» называется...
— Ну а дальше, гражданин Ванилкин? — В вопросе моего друга многозначительность, и «баскетболисту» становится ясно, что все пропало. Он бледнеет.
— Что — дальше?
— Вот и я спрашиваю, что дальше?
— Еще... золото там у меня. Пять килограммов. Запишите у себя, что я это добровольно. До обыска сказал. Откровенное сознание — так это у вас называется?