— Выходи! — рявкнул агент, который сидел рядом с шофером.
— Господин Костов, вам еще понадобится машина? — спросил шофер.
— Подожди здесь! — ответил Костов.
Лиляна уже слышала эту фамилию. Костов а знали все, кто прошел через полицию. А так как она впервые попала сюда, то не знала, что ей уделяли особое внимание: первый заместитель Цено Ангелова лично арестовал ее и отвел в темную одиночную камеру. Ничего не говоря ей, он запер дверь ее камеры. Лиляну сразу же окружил сырой и таинственный мрак. Около часа она стояла не шевелясь. Когда у нее отбирали вещи, она отмотала с иронией, что не собирается расставаться с жизнью, но полицаи не обратили на это внимания, они делали свое дело с профессиональной педантичностью и совсем не были расположены к шуткам.
И чем больше проходило времени, тем настойчивее и острее становилась тревога. Почему ее задержали? Арестовали ли кого-то еще? Есть ли у них какие-нибудь данные о ее деятельности или они строят свои обвинения на произвольных предположениях? Не задержан ли Слановский? Она не могла допустить возможности, что после того, как его втянули в игру, ему простят и дадут спокойно продолжать службу в Лозене. В любом случае она твердо решила все отрицать и защищаться до последнего вздоха.
В этой тесной и душной дыре время как будто остановилось. Глаза ее напрасно напрягались до боли — увы, сюда не проникал даже крохотный лучик света. Она стала испытывать жажду и голод, силы ее уходили.
Прошло еще какое-то время. Наконец послышались тихие шаги. Кровь прилила к голове Лиляны. Шаги приблизились к ее камере. Перед дверьми послышался сдавленный кашель. Потом загремели ключи, послышался скрежет замка. Через полуоткрытую дверь проник слабый, едва заметный свет. К ней шагнул какой-то мужчина. Она была не в состоянии различить черты его лица, не могла определить даже цвета его одежды. Он молча подал ей бутылку с водой. Хлопнула дверь, и она снова потонула в пустоте липкого мрака.
— Прошу вас, скажите им, что я протестую!.. Они не имеют права! — прокричала она охрипшим голосом.
За дверью никто не ответил. Она стояла на одном месте и до боли сжимала бутылку. Вода в ней была холодная, и по всему телу Лиляны пробежала приятная прохлада. Зубы ее стучали. У нее начался легкий приступ лихорадки. Она подняла бутылку. Сделала один, два, три глотка — что-то сдавило ей горло, язык. Вода оказалась соленой. Нет, может быть, ей так показалось? Она снова сделала несколько глотков. Да, это была соль, горькая соль. Теперь жажда сделалась сильнее, ее тело жгло, как горячими углями. Она уже больше не владела собой, подняла бутылку и почти половину выпила.
