НИК БЕЙЛИСОН, модельер
Где-то в середине 90-х я гулял по Невскому возле бывшего кинотеатра «Октябрь». Вдруг из тьмы выплыли двое подозрительных субъектов и предложили мне добровольно подарить им мои часы. Мне не хотелось им отдавать свои любимые часики, и я сказал им, что буду биться за них не на жизнь, а на смерть. Тут меня заметил один знакомый и с приветственными возгласами направился в мою сторону. Хулиганы тут же исчезли.
На следующий день Давид Голощёкин пригласил меня на джазовый концерт, и потребовал непременно быть в костюме и галстуке. Проклиная всё на свете, я облачился в костюм, надел замечательный галстук, это был редчайший дорогой галстук, который стоил как подержанный Мерседес. Волосы я зализал назад и завязал в хвостик. Когда я увидел себя в зеркале, то подумал, что выгляжу точь-в-точь как крутой бандит среднего ранжира. На углу Невского и Литейного меня вдруг остановили менты из милицейской машины. Они меня прижали к машине и стали шустро обыскивать. В этот момент я увидел, что на меня с ужасом взирают мои вчерашние несостоявшиеся похитители часов. По выражению их лиц было видно, что они увидели доказательство того, что я какой-то криминальный авторитет и что они вчера избежали большой неприятности.
Милиционеры меня вскоре отпустили и извинились, они меня приняли за кого-то из разыскиваемых бандитов. Кстати, в джаз-клубе в тот вечер в костюме и галстуке было лишь двое — я и Голощёкин…
ТАТА ОГНЕВ, богемная тусовщица
В начале 80-х я часто выходила в голосовой многоканальный чат. Однажды я там познакомилась с молодым человеком, которого звали Роберт Алексон. Он назначил мне свидание на Невском. Это было моё первое в жизни свидание с молодым человеком на Невском. Когда мы встретились, на проспекте происходило нечто необычное: огромный тягач вёз гигантскую стелу, которая была установлена вскоре на площади Восстания. Роберт сказал мне, что управляет тягачом его родной дядя. С Алексоном у нас ничего не вышло, но зато воспоминание об огромном фаллическом символе в горизонтальном состоянии долго преследовало меня.
НАТАША САВАТЮГИНА, японовед
В Россию приехал один японский филолог и попросил меня показать ему город. Я в первую очередь повела его на Невский проспект. Но наше путешествие недолго длилось. Мы успели пройти лишь от Адмиралтейства до подземного перехода у Садовой улицы. Мой японец увидел людей, продающих котят и щенят, и больше уже никуда не пошёл. Он несколько часов сюсюкался с новорожденными животными, потом купил одну беспородную собачонку. После этого город и его достопримечательности перестал его интересовать вообще. Все оставшиеся дни своего недельного пребывания в Петербурге он провёл, возясь с щенком и оформляя чудовищно сложные документы на его перевоз в Японию. Японец объяснил свое поведение тем, что у него на родине животных очень мало и стоят они очень дорого.
