29
сыт» .
Имеющие представление о свадьбе как о месте шуток, веселья, музыки, конечно, и Христа хотят видеть принимающим участие в общем празднике. Но Сказавший «Горе вам, смеющиеся ныне!» (Лк. 6, 25), очевидно, Сам никогда не смеялся. Зато часто видели Его плачущим — и очень сильно, навзрыд (Лк. 19, 41: екХаиоеу).
Плач же, конечно, есть дело аскета и спасающегося, а не миролюбца и плотоугодника. Нужно еще и то сказать, что Благословивший брак в Кане Галилейской, Сам, однако, остался навсегда девственником.
Но, главное, не забудем, что Господь Иисус Христос совершал все эти подвиги, оставаясь бесстрастным. Его Божественные помыслы не рассеивались, хотя Он и пребывал посреди шумной, часто ропщущей толпы. Он безнаказанно для Своего сердца мог находиться в самой неподобающей обстановке и позволять приближаться к Себе лицам, которых ни один подвижник не осмелился бы допустить до себя. Таким образом, то свободное отношение к миру, которое Господь проявлял в Евангелии, никак не может быть примером для всех желающих подвизаться против своих страстей, а с другой стороны, те труды и подвиги, которые Он нес, вовсе не являлись для Него, Чистого и Бесстрастного, необходимостью. Но для нас они должны служить образцом.
Я не буду подробно останавливаться на величественных образах св. апостола
30
Павла, усмирявшего и порабощавшего свое тело (1 Кор. 9, 27) , и апостола
Петра, который, по словам его ученика, св. Климента, всю жизнь при полуночном пении петуха вставал с ложа, становился на колени и оплакивал свое отречение горькими слезами (по преданию, глаза апостола Петра от постоянного
31
плача всегда были красными и вспухшими) . Опущу подвижническую жизнь апостола Иакова, брата Господня, который «вина и сикера не пил, не употреблял в пищу никакого животного, не стриг волос, не умащался елеем и не мылся в
32
бане» ; равным образом опущу и подвиги апостола Матфея, воздерживавшегося
33
от мяса и питавшегося только плодами и огородными овощами . Кратко сказать, ученики и апостолы -125-
Христа во всем подражали Своему Господу — они были первыми христианскими аскетами>34, и изображать дело иначе немыслимо, хотя бы вышеуказанных примеров я и не приводил.
Первые христиане, в свою очередь, подражали подвигам святых апостолов (1 Кор. 11,2; Флп. 3,17). И здесь, в первохристианской общине, мы видим первое зерно настоящей будущей монашеской общины — киновии.
«У множества же уверовавших было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но все у них было общее... Не было между ними никого нуждающегося; ибо все, которые владели землями или домами, продавая их, приносили цену проданного и полагали к ногам Апостолов; и каждому давалось, в чем кто имел нужду» (Деян. 4, 32, 34-35).
