• Вся искушающе, добрая держите, — говорит апостол (1 Фес. 5, 21). Все можно читать — по послушанию и крепкому духом, все исследовать, от всех всему поучаться, изучать, слушать различные повествования, но из всего этого принимать нужно только одно доброе, полезное для души. В первохристианской Церкви для распознавания еретических и прелестных учений был подаваем верующим особый дар различения духов (1 Кор. 12, 10). «В наше время для
-86-
различения, от истины ли речь — воодушевленная и увлекательная, -- служит положительное учение Церкви. Это пробный камень всех учений. Что с ним согласно, то принимай, что несогласно, отвергай. И это можно делать без дальних
рассуждений. Последуя указаниям Церкви, будешь то же делать, как бы ты последовал благодатному дару различения духов»>46.
II. Искусство. Что оно такое вообще и каким должно быть?
С объективной точки зрения, искусство есть сознательная или бессознательная попытка отобразить небесную
действительность в области земных вещественных предметов и отношений. Оно есть уменье, или талант, изображать вещи так, чтобы они производили приятное впечатление. На это есть глубокие внутренние причины. Душа наша, по существу, есть враг всякого беспорядка и безобразия, потому что она призвана к вечному блаженству, где во всем -красота и гармония, и потому что в нее саму заложено стремление быть красивой и совершенной. Потому-то, оторвана она от Бога или нет, — она влечется к красоте и тяготится безалаберностью, грубостью, неправильностью, негармоничностью, беспорядком, уродством. Если она просвещена благодатью, то красоту видит в одном, духовном; если же нет, ослеплена страстями, то видит ее в другом, страстном. Отсюда следует:
1. Поскольку человек ограничен страстной душой и телом, искусство, понимаемое с вышеуказанной точки зрения, не осуществимо в полном масштабе, ибо — не говоря уже о том, что красоту небесных селений сподобляются видеть
47
единицы из многих тысяч подвизающихся и что «едва кто из рода в род» достигает божественных (а не бесовских — разница!) созерцаний (а художники, судя по тому что они сами о себе говорят печатно, не стесняясь, и просто-то не верят и не исполняют самых простых правил христианских), — конец красоты всякой, вещественной и умосозсрцаемой, есть Бог, а Он — неприступен в Своем существе.
2. Человек может только подходить более или менее близко к верному отображению Красоты потустороннего мира и духовных добродетелей, отпечаток которых лежит отчасти на окружающей, так называемой «девственной»
