- Lieutenant! Er ist hier! — раздался голос. Вставать ле–ень.
— Слышу, немчина! Давай аптечку! — сначала я даже не понял, что мне показалось странным. А потом дошло, что слышу русскую речь. Хе, давно я не слышал.
Так, пора вставать. Нефиг разлеживаться.
— Пацан, ты как? — ко мне бежали двое парней в форме вооруженных сил ООН, — Черт, сержант, ты знаешь японский?
- Jawohl! Мольотой чельовек… — второй попытался сказать что‑то по японски с таким диким акцентом, что меня аж покоробило.
— Не надо. Понимать рюсский. — с не менее жутким акцентом начал я. Ну, значит будут мучиться они, а не я.
— Ты как? — лейтенант начал распаковывать аптечку.
— Не надо. В порядке. — начал я было отмахиваться.
— Какой, нафиг в порядке?! У тебя вся морда рассечена!
М? Я прикоснулся к лицу. С–сука, а больно! Действительно рассечена.
— Ложись, живо! — я повиновался.
Ребята профессионально обработали рану на лице, разрезали комбинезон, и начали вельми сноровисто перевязывать тушку. Зрелище, действительно, жутковатое — длинные красные полосы по всему телу, сочащаяся из них кровь… Нда.
— Ну ты даешь, парень. Ничего, сейчас прилетят твои, заберут. — я только хмыкнул. Лейтенант, закончив с перевязкой, достал из кармана пачку сигарет, затянулся. Сильно захотелось курить. Бли–ин.
— Ты чего? — обратил внимание он на мои кривляния. Я еще раз повторил интернациональный жест, помотав двумя пальцами у рта. Сигарету, мол, дай.
— Тебе ж нельзя… — я скептически посмотрел на него, — Ладно, держи.
Я затянулся. Хорошо…
Блин, как я соскучился по сигаретам…
***Скука. Кажется, после каждого боя мне придется валяться в больнице.
После боя меня сразу утащили в больницу, где споро вкололи мне что‑то снотворное. Проснулся уже в палате, и сейчас плевал в потолок. Покормили, настоятельно порекомендовали не двигаться, пригрозили привязать, и все. Хоть бы кто зашел.
— Синдзи? Привет! Ты как! — о, легка на помине. В палату заглянула Мисато.
— Привет. Нормально.
— Здравствуй, Икари–кун. — в палату просочилась Рей и села рядом со мной. И она тут! Вообще прекрасно!
— Здравствуй, Рей.
— А она за тебя та–ак беспокоилась! — Мисато не может без приколов, — Чуть по командному центру бегать не начала.
Рей посмотрела на девушку, моргнула.
— Капитан Кацураги преувеличивает.
— Ага–ага, конечно. — с ехидной гримасой покивала та, — Так как ты, Син? Действительно все нормально?
— Да. Хочу домой. Поможешь? — с надеждой воззрился я на Мисато.
