Он замолчал. Сначала Ханифа терпеливо ждала окончания фразы. Потом не выдержала и слегка толкнула Кондрата Филипповича в бок.
– Что даст? Что даст-то?
– Надежду… – чуть слышно выдохнул старик. – Надежду и будущее. Сейчас я его не вижу. Сейчас грядущее скрыто туманом. Но туман может рассеяться. Вдруг этот человек послан именно для того, чтобы принести в пещеры ветер? Ветер перемен…
Старуха задумалась. Потом неохотно, через силу, выговорила:
– Да. Может быть, ты и прав.
Кондрат Филиппович вздохнул с нескрываемым облегчением. Не часто удавалось ему переспорить свою супругу, и сейчас он ликовал в душе.
– Вот и славно. Значит, поступим так: ничего не будем пока предпринимать. Пусть выздоравливает. А там видно будет.
Он встал и зашагал прочь. Долго смотрела ему вслед Ханифа и лишь тогда, когда Кондрат Филиппович скрылся из виду и никак не мог бы ее услышать, она тихо-тихо произнесла:
– А проверить никогда не помешает. Последнюю попытку сделать надо. Последнюю. Если опять выживет – значит, прав старик. Ну, а если нет…
Не договорив, она встала и двинулась в другую сторону. Не к обитаемым залам, а в самое сердце подземелья. Туда, где царствовали Мрак и Тишина.
* * *
У пещерных людей не существует названия для того исчадия ада, которое вылезло из боковой штольни и набросилось на нас. Один раз много лет назад Наташа и Афанасий видели издалека нечто подобное, но тогда они убедили себя, что это был бред, галлюцинация. Значит, где-то в пещерах обитают те еще страшилища. Не в этих пещерах. В других.
Лаз, из которого вылез монстр, разумеется, замуровали камнями. Только вот вопрос: не вылезет ли второй такой же из другого туннеля? Что тогда мы будем делать? А если там, откуда вылез этот милый зверек, он – самый маленький и безобидный? Если следом явится страхолюдие в пять раз крупнее и свирепее? Как в том безумном стишке:
О, бойся Бармаглота, сын!
Он так свирлеп и дик,
А в глуше рымит исполин —
Злопастый Брандашмыг…[10] Тьфу, только бармаглотов нам не хватало!
Не знаю, как остальные, а я окончательно потерял покой. Из пещер надо бежать. С такими соседями ловить нечего.
Бежать! Только вот куда?
Кто-то предложил дать диковинному животному имя буджум, но большинством голосов остановились на другом варианте: удильщик. Жили раньше такие милые создания. Но не рептилии. Рыбы. Шевелили плавниками на огромных глубинах, в пучине океана, там, где нет света. Охотились, приманивая добычу с помощью святящегося шарика, висящего как бы на удочке. Отсюда и название. Но то – рыба, а этот – с лапами. И ведь не океан под нами. Хотя…
