— Ну и ну! — проговорил он, задыхаясь. — Экий зубастый субъект! У тебя все в семье такие?
— Отец будет еще позубастее, — отрезал я. — И никакой я, к черту, не субъект.
Тут его снова начало корчить.
— Йестин! — сердито прикрикнула Морфид. — Будь добр, не груби! Мистер Беннет с тобой шутит.
— Пусть попробует пошутить с отцом — посмотрим, что из этого получится.
— Святый Боже! Ну и кусака! А что, в рост они у вас больше не идут? — услышал я, рванувшись мимо них к калитке.
— Не обращай на него внимания, Ричард, — сказала Морфид с ненавистью в голосе. — Он только ребенок — и ревнует. Не обращай внимания.
Я стоял у калитки и старался удержать вскипавшие на глазах слезы. Я знал, что потерял ее. Дафид мне был не страшен, но ради этого она меня бросит. Он уведет ее с собой и поставит к корыту, и она будет вывешивать на веревке его фуфайки и рубашки, и в нашем доме больше не будет слышаться ее голос, и за столом не будут ставить ей тарелку. Многим мужчинам принадлежала Морфид — я не раз это слышал, но этот возьмет ее навсегда. Тут я вспомнил о Дафиде Филлипсе и, сам не знаю почему, крикнул:
— Морфид!
Они уже рука об руку приближались к задней двери, но, услышав мой голос, она обернулась, подошла ко мне и, наклонившись, прошипела:
— Я тебя больше знать не хочу, Йестин. Слышишь? Знать не хочу! Как ты смел грубить мистеру Беннету?
— Не веди его в дом, — сказал я, глядя в сторону.
— Еще что? Ты уж, никак, всем домом распоряжаешься?
— Не ходи с ним туда, — повторил я. — Там Дафид Филлипс — отец сам его пригласил.
— Дафид Филлипс? — переспросила она, словно того по крайней мере уже год как не было в живых. Затем скрестила руки на груди и стала постукивать ногой, сощурив глаза. — Ну и нахал! И зачем же он пожаловал?
— Свататься пришел, да где уж там — мухи так и вьются вокруг его невесты, как над банкой с вареньем.
— А-а. — Она подперла щеку рукой. — Чуть было мы не попали впросак.
— Угу, — подтвердил я. — Говорить Дафид, может, и не мастер, но драться ему, видно, не впервой, и из этого нового он котлету сделает.
— Не думаю, — ответила она. — Во всяком случае, спасибо за предупреждение, Йестин. — Она наклонилась и поцеловала воздух. — Вот мы и помирились, малыш. Я велю Ричарду уйти. Пойдем со мной, мой хороший.
Бывает же так: только что человека ненавидел, а через минуту готов за него умереть.
Я отвернулся, чтобы не видеть, как она его целует. Морфид уже взялась за ручку двери, а он все еще стоял на том же месте, точно пригвожденный.
