Повисло тяжелое молчание. Я приоткрыла глаза. Мама с Эйлин так и смотрели друг на друга.
— Она не знает? — спросила наконец Эйлин.
У меня в груди всколыхнулись злость и страх. Я не хочу этого слышать! Я еще не готова справляться с такими новостями!
Но тут мама обернулась ко мне, и я все поняла. По ее печальному, испуганному лицу, по нервному движению рук, стиснувших край одеяла. Нравится мне это или нет, мамино присутствие в этом доме объясняется очень просто.
Все-таки я спросила:
— Мам?
Вместо нее ответила Эйлин:
— София, твоя мама — из семьи Брэнник. А значит, и ты тоже одна из нас.
Когда за Эйлин захлопнулась дверь, мама опустила голову и судорожно выдохнула, закрыв лицо руками. Я одним глотком допила настой. В голове сразу прояснилось. Да и вообще, я чувствовала себя необыкновенно бодрой, хотя вкус во рту остался такой, словно я наелась хвои.
Противный привкус во рту — это ерунда. Он хоть немного отвлекал от осознания, что вся моя прежняя жизнь была ложью. И что из этой самой жизни каким-то образом выпали семнадцать дней. И что во мне живет привидение.
Я вдруг почувствовала такую тоску по Дженне, что стало почти физически больно. Хотелось взять ее за руку и чтобы она сказала что-нибудь веселое и ехидное, отчего вся эта безумная ситуация покажется не чудовищной, а просто смешной.
Арчера бы тоже неплохо сейчас. Он бы, наверное, изогнул бровь по своей вредной и совершенно неотразимой привычке и выдал какую-нибудь неприличную шуточку насчет нас с Элоди.
А вот Кэл ничего бы не сказал, но от одного его присутствия сразу стало бы легче. А папа…
— Софи! — Мамин голос вырвал меня из мечтаний. — Я даже не знаю, как все объяснить. — Глаза у нее были красные. — Я хотела тебе рассказать, много раз хотела, но все так сложно… Ты теперь меня ненавидишь?
Я вдохнула поглубже.
— Нет, конечно. Само собой, я отнюдь не рада и оставляю за собой право пострадать по этому поводу, как-нибудь потом. Но если честно, мам, я так счастлива, что ты здесь, со мной! Я переживу, даже если окажется, что ты — ниндзя и прислана из будущего истреблять котят и радугу.
Мамин смешок прозвучал придушенно и с явным оттенком всхлипа.
— Соф, как я по тебе соскучилась!
Мы обнялись. Я уткнулась лицом в мамины ключицы.
— Только расскажи мне все подробно, — потребовала я неразборчиво. — Карты на стол!
Мама кивнула.
— Непременно, как только поговорим с Эйлин.
Я отодвинулась, поморщившись.
— Кто вы с ней, кузины?
— Родные сестры.
