— О-па… Так, гермо, хватит. А ну, давай обратно, — голос решительный, и рука на плече, и ничего, совсем ничего нельзя с этим сделать. Они же сильные. Настолько сам привык быть сильным, что забыл, насколько они сильнее. Я с ним не справлюсь. Уже один раз попробовал — получил. Сполна. А ведь он бил не всерьез, так, слегка приложил, даже не для острастки, просто рефлекторно, защищаясь. — Давай, говорю. Мне и без этого неприятностей хватает. Да не трону я тебя, на кой мне это?!
— Он же сказал…
— Ты совсем тупой, что ли? Тебе чего надо — тесты сдать или под дождем красиво поваляться? На Терре-ноль был? Поговорку знаешь?
— Какую?..
— Тебе чего — шашечки или ехать? — ехидно поинтересовался боевик.
— Но я не могу — вот так!
Все. Довольно! Молчать дальше — это еще раз нарваться. На эту улыбку, на протянутую руку, на…
На запах.
Пряный, сладкий, очень необычный — чем-то похоже на запах сухой листвы, меда (знакомая нота, но это лучше не трогать), вереска, солнца. Летняя степь на закате пахнет немного похоже…
— А кто тебя заставляет — так?.. — Кажется, он опешил. — Да. Реально псих. Ты сколько этим не занимался, гермо?
— Сорок один год.
— Ох и ни фига себе! — В голосе — неподдельное восхищение. — Мне семи хватило, чтобы все к чертям завалить. Прикинь, ни одного теста не прошел, вообще. — Боевик засмеялся. — Давай обратно, а? Жопой в луже, оно, конечно, охренеть как весело, но чего-то мокро.
— Что ты сказал про тесты? — Вроде бы стало чуть полегче.
— Сейчас сообразим, чего можно сделать. — Снова смех, уже покровительственный. — Не в первый раз. Сука Огден, чего удумал! Я ему не лабораторная зверушка, чтобы меня спаривать с кем попало.
— Я тоже. — Боль действительно успокаивалась. — Ладно, пошли. И надо рыжего вызвать…
— Напарника, что ли?
— Ну да.
Все еще больно. Пришлось опереться на протянутую руку, чтобы встать. Может, и впрямь что-то отбил? Но — уже спокойнее. На порядок спокойнее. Почему было сразу не сказать, что трогать не собираешься? Или… собирался, но раздумал?
Ну и день. Кошмарный день. Лучше бы его не было.
Начато, впрочем, было не самое плохое…
* * *
— Ты кто? Ты твоя мать или ее дочь? — Ит строго посмотрел на сидевшую напротив Маден и прищурился.
— Пап, ну не смешно это сейчас, — недовольно проговорила она. — Рыжий! Ит опять издевается!.. Пап, перестань, правда. Пузо же, ну чего ты… какая мама…
— Ты сидишь за столом и пуза не видно, — справедливо возразил Ит. — А вообще ты стала похожа на букву «я» из русского алфавита, ты в курсе?
