Виктория принюхалась к густому, маслянистому аромату сконов и поставила противень остывать на каменной столешнице. Затем подошла к няне, которая готовила настойку из душицы.
— Какое масло вы добавляете?
Виктория заинтересованно наблюдала, как няня Айрис обмакивает марлевый мешочек с настриженной травой в банку с теплым маслом.
— Можно взять оливковое или из виноградных семечек. Я обычно использую оливковое, потому что его проще найти.
Няня выжала мешочек, опустила его в банку, долила масла и закрутила крышку.
— А от чего помогает настойка?
— Она помогает получать деньги от городского аптекаря, — улыбнулась няня Айрис. — А вообще ее применяют при больном горле и расстройствах пищеварения. Некоторые используют ее при мышечных болях. — Няня вытерла банку чистой тряпкой и поставила на полку к другим. — Через пару недель можно продавать.
Пока старуха убирала отвары и травы, над которыми они трудились, Виктория накрыла стол к чаю. Работа с няней Айрис в теплой, уютной кухне приносила ей своеобразное бесхитростное удовольствие, какого она не испытывала с той поры, когда помогала отцу в его кабинете. Отец научил ее разбираться в родах, видах и химических свойствах растений. У няни Айрис она познакомилась с легендами, мифами и медицинским применением трав. Смешивая и заливая последние, Виктория порой почти ощущала живое присутствие отца.
Няня поставила греться чайник.
— Как тебе дышится? Настойка помогает?
— По-моему, да, — кивнула Виктория. — Мне легче подниматься по лестнице, и я реже задыхаюсь. Но вообще судить сложно. Мне всегда лучше в Саммерсете.
— Не сомневаюсь. Воздух здесь куда чище, чем в городе. А в июне-июле хуже не становится?
Виктория снова кивнула:
— Да, в эти месяцы я себя чувствую тут хуже, чем в городе.
— А ваши новомодные доктора не говорили хоть раз о сенной лихорадке?
— Немецкий врач, когда мы отдыхали в Давосе. Но он говорил, что дело может быть и в разреженном воздухе.
— Да уж, ты случай особенный. Я готовлю тебе другое средство, оно может оказаться еще лучше. Ну а теперь расскажи, как поживает твоя сестра.
Виктория разлила чай, а няня Айрис выставила топленые сливки и варенье. Наконец они сели, и Виктория прикрыла глаза, пока та проговаривала короткую молитву.
Затем она щедро намазала скон вареньем со сливками и откусила большой кусок. С няниной стряпней не могло сравниться даже кулинарное творчество саммерсетской Стряпухи.
— Ровена ведет себя как лунатик. С Пруденс обращаются ужасно, а Ровена и пальцем не шевельнет.
